Архивы Дрездена: Поле боя. Сочельник

– Хосс! – прогремел голос Эбинизера.

Я обернулся, увидел, что дед машет мне со второго этажа парковки, и поднял кулак: мол, вижу, скоро буду.

– Идти можешь? – спросил я у Карлоса.

Юный Страж кисло глянул на меня и похромал к офисному зданию так быстро, как только мог, придерживая сломанную руку. Я последовал за ним.

К тому времени, как мы добрались до места, старик переместился к противоположной стенке, за которой находился парк. Вокруг щелкала картечь, но Эбинизер Маккой не абы кто, а Черный Посох, первейший специалист Белого Совета по истреблению всякой сверхъестественной сволочи. Стражи поговаривали, что в Первую мировую войну защитный барьер старика выдержал залп установки главного калибра немецкого линкора. Не знаю, правда это или нет, но у картечи, разлетавшейся повсюду мерцающими искрами, не было ни малейшего шанса пробить щит Эбинизера.

Не обращая внимания на обстрел, старик задумчиво смотрел на парк. Наконец кивнул, молвил единственное слово, поднял руку, и в правой ладони у него сгустилась сфера раскаленного добела пламени. Дед крутанул запястьем, и огненная сфера устремилась к парку, где ближайшее дерево немедленно вспыхнуло, а с него посыпались орущие осьмиконги. В свете огня они оказались как на ладони.

Это событие эйнхерии встретили одобрительным гиканьем и улюлюканьем, и автоматные очереди не оставили от осьмиконгов ничего, кроме мокрого места.

– Давайте еще разок, сейдрмадр!

– Они у нас попляшут, чародей!

Отказывать старик не стал. Вспыхнуло еще одно дерево, примерно с таким же результатом.

В небе крикнул ястреб, и разряд молнии ударил в припаркованные на улице автомобили, служившие укрытием неприятелю. За этим последовали вспышки топливных баков в сопровождении гулких взрывов.

В ночи раздались возгласы боли и ярости, но враг подступал все ближе. Один из эйнхериев отложил автомат, схватил гранатомет револьверного типа и с характерным бумканьем запустил в парк полдюжины гранат с белым фосфором. Результат оказался впечатляющим, но безмозглые осьмиконги все напирали…

…И тут над гвалтом побоища прокатился новый звук.

Как будто протрубили в рог, вот только этот рог был размером с «бьюик». Медный, глубокий, утробный гул. И громкий. Громче раската грома. Такой громкий, что дрогнул бетон у меня под ногами.

А затем я увидел его, шагающего в сторону Лейк-Шор-драйв, с прилипшими к черепу черными волосами, мокрыми от озерной воды.

Увидел великана.

Богом клянусь, это был самый настоящий йотун.

Черты лица его выглядели суровыми и грубыми, борода и волосы заплетены в гигантские косы, на теле – экипировка викинга-воина, разве что в гораздо большем масштабе; в руках он держал рог какого-то животного, а какого – одному Богу известно. У меня на глазах йотун поднес этот рог к губам, опять протрубил в него, и от этого звука содрогнулся весь город.

Я вспомнил следы на берегу и не сдержал нервного смешка.

А затем…

Появились новые великаны.

Ровной колонной по двое они выходили из озера, татуированные, закованные в броню, с громадными мечами и топорами грубой работы. Один гигант запутался в ветвях, издал недовольное ворчание и обернулся. Его двенадцатифутовый меч вспыхнул пламенем и снес дерево подчистую, будто стебель травы на покосе. Но этого оказалось недостаточно. Новым взмахом меча йотун рассек надвое стоявший поблизости автомобиль и отфутболил обе половинки ярдов на сорок.

Первый великан снова протрубил в рог.

Другие ответили дружным ревом и басовито затянули монотонную боевую песнь на каком-то невнятном и тягучем языке.

Стрельба прекратилась.

Я оглянулся и увидел, что эйнхерии смотрят на приближающихся исполинов, разинув рты и выпучив горящие глаза.

Наконец здоровенный парень-гранатометчик заорал с неподдельным восторгом:

– ЙОТНАР![19] ЙОТНАР ИЗ МУСПЕЛЬХЕЙМА![20]

И все его безумные соплеменники, будь они неладны, ликующе взревели и в ответ завели собственную воинскую песнь. Заслышав ее, йотуны сосредоточили внимание на парковке, взвыли от неистовой ярости и ринулись прямо на нас.

Глава 15

Стоя на втором этаже, я оказался как раз на уровне йотуновых глаз, но легче от этого не стало. Единственным моим преимуществом была возможность полюбоваться вполне однозначной яростью на громадных физиономиях, пока великаны перебирались, а то и перепрыгивали через эстакаду Лейк-Шор-драйв над Монтроуз-авеню, или подныривали под нее, вприсядку проходили под мостом и снова выпрямлялись в полный рост.

Сильнее прочего меня пугала их скорость. Чтобы набрать такую же, мне пришлось бы бежать, причем довольно быстро, в то время как великаны просто шагали, а на бегу передвигались едва ли не быстрее транспортных средств.

Я чувствовал, как руки дрожат от неподдельного ужаса. Не имеет значения, насколько ты хорош в драке; масса – весьма значимый фактор, и сейчас на меня надвигался такой тоннаж разъяренных злодеев, с которым я прежде не сталкивался.

– Ни фига себе, – пробормотал я.

Тяжелым шагом Эбинизер приблизился и встал рядом. Глаза его горели, а на дочиста выбритой макушке отражался свет фальшфейера.

– Вот такое, Хосс, увидишь далеко не каждый день.