Архивы Дрездена: Поле боя. Сочельник

Динамика любой магической дуэли обусловлена двумя факторами: предчувствием и воображением. Оперируя силами, в буквальном смысле оставшимися от Сотворения мира, противник способен атаковать вас любым плодом воображения, и, если не предчувствовать эту атаку и не представить способ противодействия, можно прощаться с жизнью. Вот, собственно, и все.

Добрую четверть моего обучения у Джастина Дю Морне составляли магические дуэли. Ныне покойный наставник натаскивал меня как служебного пса и в процессе не церемонился. Поэтому, когда дело касается обмена магическими ударами, я прекрасно знаю, как себя вести. Любой чародей уровня старейшины Белого Совета, пожалуй, мог бы надрать мне задницу, но и сам бы огреб довольно увесистых тумаков.

В бою «один на один» я натуральный зверь.

Но в бою «один на двенадцать» любой – повторяю, любой – столкнется с заметными трудностями.

Я взглянул на Баттерса. Он выпустил клинок Фиделаккиуса на пару-тройку дюймов и приподнял голову Мэб. Загнутый конец арматурины походил на тупой гарпун. Вытягивая эту железку, Баттерс полностью раскурочил бы горло Мэб. Даже не знаю, как подобные манипуляции сказались бы на боевой эффективности Королевы Воздуха и Тьмы, даже с учетом ее бессмертия. Поэтому Баттерс отсек зазубрину с той же легкостью, с какой портниха отрезает нитку, и снова опустил голову Мэб на траву.

Я позволил себе сделать сочувственное лицо, подышал всей грудью, чтобы набраться сил, и стал ждать.

Колдовской клуб фоморов решил перейти в атаку, решив, что я растерялся. Понятное дело, так поступил бы каждый, но эти мерзавцы – в особенности.

Предсказуемо.

Они запустили в меня кислотными сферами желчно-зеленых оттенков.

Я развернулся к ним, вскинул руку с растопыренными пальцами и провернул испытанный фокус – направил во врагов силовой удар, подкрепленный витавшей в ночи магией, и прокричал:

– Ventas servitas!

В обычной ситуации такого удара хватило бы, допустим, чтобы передвинуть заурядный шкаф.

Но сегодня я мог бы опрокинуть целый грузовик таких шкафов.

Ветер перехватил сферы над поверхностью земли и по практически горизонтальной траектории отправил их в исходную точку. Фоморы-колдуны отреагировали весьма неплохо. Из дюжины сфер они нейтрализовали одиннадцать. Расплели заклинание, которое удерживало кислоту, и ветер рассеял ее мельчайшие капли по довольно широкой площади – так, что они перестали быть опасны для окружающих.

Но двенадцатый… Наверное, в колдовской клуб его приняли по знакомству. Парень так и не понял, что стал целью собственного заклинания, пока кислотный пузырь не угодил ему в подбородок.

Результат этого столкновения не входил в десятку самых зрелищных смертей той ночи, но в любое другое время я был бы впечатлен. Кислота разъедает сталь и бетон, но с плотью справляется куда эффективнее, и даже квадратные желтые зубы колдуна превратились в липкую жижу.

Покончив с чарами ветра, я принял банальнейшую позу каратиста и молвил, подражая голосу Брюса Ли:

– Ки-я-а-а-а! Кто из вас принес мне мои нунчаки?

У большинства сверхъестественных существ мои шутки не вызывают ни смеха, ни даже улыбки. Я имею в виду… Господи, этим ребятам надо почаще появляться в человеческом обществе. К примеру, фоморские колдуны озадаченно переглянулись, словно спрашивая друг друга, понял ли кто-нибудь, о чем я говорю. Или, черт побери, они вообще не знали, кто таков могучий Брюс Ли, не поняли, что я шучу, и стали выискивать предателя в своих рядах.

Пользуясь случаем, я бросил взгляд на Баттерса. Тот пытался вытащить арматурину, но без особого успеха. Плоть Мэб обволокла железку едва ли не туже вакуумного пакета, и как Баттерс ни старался – у него ни черта не получалось.

– Ногу на голову! – крикнул я.

– А? Чего? – недоуменно отозвался он.

– Ох, ну ты и скромник!

Тем временем члены фоморо-колдовского клуба перестали обдумывать смысл моих слов и сосредоточили внимание на схватке. Я чувствовал, как они набирают силу для удара, и понимал, что теперь мне покажут нечто новенькое, а посему вытряхнул из-под рукава защитный браслет, стремительно напитал его энергией и создал перед собой многослойный полукупол магической обороны. Не предназначенный для такой нагрузки браслет почти сразу разогрелся до обжигающих температур, но, коль скоро я собрался пережить совокупную атаку колдунов, выбора у меня не было.

– Ногу на голову! – снова крикнул я.

– А? Чего? – неуверенно пропел Баттерс.

– Черт побери! – взвился я. – Нога! Голова!

Для наглядности я задрал ногу и со значением помахал ею в воздухе.

Наконец-то Баттерс все понял, и его глаза расширились, а затем сделались еще шире, но теперь от страха.

Фоморы ударили в меня зигзагами черных молний. Казалось, я очутился в самом центре грозы. Хаотичные заряды безжалостно лупили в защитную преграду с интервалом примерно в полсекунды. Я пошатнулся, упал на колено и направил в браслет всю силу, имевшуюся в моем распоряжении, и на следующие несколько секунд мир наполнился ослепляющей и оглушающей яростью.