Арктический проект Сталина

Зачеты получали не только за перевыполнение плана на производстве, но и за выполнение заданий, связанных с риском для жизни лагерника. Заключенный Енисейского ИТЛ Александр Сновский вспоминал: «Когда в лагере (справа от нас) сгорела пекарня, я долго возил туда хлеб, огибая большое застывшее озеро. За эту опасную работу никто не брался, а я был молод и дурак. Наша пекарня перешла на две смены, ранним утром я подъезжал к пекарне, грузил, заворачивая в одеяла, горячий хлеб. Привязав вожжи к руке, гнал коня, а сам бежал рядом, сесть не мог, так как вез 300 кг — берег коня. Привозил теплый хлеб! Вы бы видели лица з/к и слышали бы их благодарность в мой адрес! Назад садился в сани, завернувшись в «хлебные» одеяла, и ехал назад. Морозы стояли страшные, дни были актированные, у конбазы меня, закоченевшего, вынимали из задубевших одеял. Вот так я заработал свои 3,5 года зачетов!»

Культурно-воспитательным отделам и частям лаг-пунктов предписывалось пропагандировать зачетную систему, разъяснять заключенным ее основные пункты, вырабатывать у них положительное отношение к зачетам как существенному стимулу к повышению производительности труда. В акте проверки готовности к зиме Енисейского ИТЛ и Строительства 503 за 1950 г. в п. 13 замечаний предписывалось: «Обязать КВО систематически проводить среди заключенных разъяснительную работу по применению зачетов рабочих дней. Изготовить типографским способом выписки основных положений по применению зачетов и вывесить их на всех видных местах в зонах подразделений и в жилых бараках заключенных».

На дальнейшем расширении практики применения зачетов при условии перевыполнения производственного плана настаивало и вышестоящее руководство. На это прямо указывает в акте «О результатах проверки лагерного сектора Северного Управления ИТЛ и Строительства 501 МВД» заместитель начальника лагерного отдела ГУЛЖДС МВД СССР капитан Коринман, призывая «широко популяризовать решение правительства и приказ Министра внутренних дел о зачетах, как решающий стимул к повышению производительности труда».[58]

Лагерники воспринимали систему зачетов исключительно положительно, как реальную возможность сократить сроки заключения, как надежду на освобождение, приблизить которое можно собственными усилиями.

Заключенный Василий Басовский вспоминал: «Работал я на строительстве мостов, и выполнение нормы у нас прослеживалось строго, никаких завышений не было. Да и заинтересованность была, ведь при постоянном перевыполнении шел год за три. Вместо семи я отбыл три года. Времени определенного не было. Работали столько, сколько хотели. Норму, конечно, нужно было выполнять, а свыше кто как хотел».[59]

Именно потому, что организованное в зонах «трудовое соревнование» имело под собой прочную основу и существенно стимулировалось системой зачетов, удалось развернуть на этой базе масштабную производственно-массовую работу со всеми ее атрибутами — центральным и местными штабами, месячниками ударного труда и подведением итогов, чествованием передовиков и порицанием нерадивых работников. Максимальный охват трудовым соревнованием контингента заключенных считался одним из важнейших показателей работы культурно-воспитательных частей непосредственно в лаггородках-колониях.

Внутри лагерных зон в обязательном порядке оборудовались «Доски показателей», призванные отражать трудовое соревнование между заключенными. В качестве поощрительной меры бригадам — лидерам трудового соревнования вручался так называемый «переходящий щит», номера бригад и фамилии их руководителей отмечали на селекторных совещаниях и в приказах по лагерю.

В вопросе присвоения почетных званий отличившимся производственным бригадам нельзя не отметить творческий подход и богатую фантазию сотрудников культурно-воспитательных отделов: «Лучшее исправительно-трудовое подразделение», «Бригада отличного качества», «Отличная бригада», «Авангардная бригада», «Рекордная бригада». Отдельные заключенные получали звания «Отличник производства», «Рекордист», «Мастер высокой производительности труда».

Вряд ли эти звания, считавшиеся моральным поощрением для строителей-заключенных, становились существенным стимулом для интенсификации их трудовых усилий. В то же время в условиях ограниченного количества материальных ресурсов моральные преференции могли учитываться в общем «досье» на каждого заключенного, они же влияли на принятие решения о досрочном освобождении (в случае «накопления» необходимого числа зачетов).

В 1950 г. Совет Министров СССР принял Постановление «Об оплате труда заключенных, за исключением лиц, приговоренных к каторжным работам». Введенная постановлением мера поощрения положительно сказалась на производительности труда заключенных, особенно тех из них, сроки которых подходили к концу. Многие бывшие строители Трансполярной магистрали вспоминали, что уезжали домой с «хорошими деньгами».