Армейская пора (Лыжню! – 2)

— Я хочу немного вечером еще раз посмотреть техбазу пункта ПВО, можно ли на нее надеяться. Все-таки она должна прикрывать с неба Восточную Германию, а в перспективу один вектор западного направление.

— Ого! — удивился я широте планов свыше, — а вкдь компьютеры-то есть, но наличных кадров голимый мизер.

— А-а! — махнул рукой Кожедуб, — можешь сразу забыть. Нынешнее руководство, — он так сказал это, что явно послышалось Горбачев, — почему-то считает, что в холодной войне виноваты только мы. Дескать, лишь СССР сдастся, будет вечный мир и большая благодать. Ага, мало западные страны на нас напали и еще, черт возьми, нападут.

Ну а почему тогда разбираемся с компьютерами, если и так уже никому не надо? Чтобы абы как, работа была?

Я вспомнил относительно недавнюю историю XXI века, когда западные ястребы нападали практически на все страны мира под предлогом распространения демократии, хотя стремились извлечь банальную прибыль. А как только получали отпор, тут же выпили, что диктатура, начинали экономические санкции и военные операции. И ведь начиналось все это в годы перестройки и в эпоху поросенка Борьки.

— Я, разумеется, не знаю, как проводятся выборы генерального секретаря ЦК КПСС, — провел я якобы простодушие и наивность, — но ведь надо что-то делать, уж очень много происходит ошибок. Сначала дурачок Никитка, а затем уже совсем антисоветский элемент Мишка. Он ведь, — перешел я на шепот, — проводит уже откровенно коммунистические мероприятия под предлогом борьбы со сталинизмом.

Что-то я заговорил с маршалом авиации очень прямо и слишком нагло. Может ведь и по кумполу получить. Хотя, конечно, все это не случайно — тяжелый день с лыжными соревнованиями, это Вероника, которая умудрилась потрепать нервы, да еще усилить тяжести. Плюс ее отец, который уже откровенно замучал своей двусмысленной политикой.

Вот он и не удержался. Хотя Иван Никитович вроде бы мужик нормальный. Вот только этот мужик начал свой спич с угрозы. Мол, слишком уж откровенные твои мысли и от них в свою очередь за верст несет антисоветчиной и неприязнью к КПСС.

Но тон Кожедуба таким — добрым и ласковым — что я только приободрился. Похоже, маршал авиации, говоря об антисоветской пропаганде, считал себя в том же лагере.

Поэтому я единственно сказал:

— Иван Никитович, а что скажите о конкретике?

А вот о конкретике Кожедуб говорить не хотел. Это всегда так, чем больше человек говорит впустую, угрожает и стращает, тем менее у него есть на душе. А все-таки маршал авиации был человек дела, а не как пустословый политик, типа Горбачев, и ему это оказалось зазорно.

Но говорить было все же необходимо, ведь рядом стоял я с вопросом и как бы наивным взглядом. Это ведь старческий человек выводит отторжение и тревогу, а юноша лишь вызывает желание лишь что-нибудь сказать. Ведь у него на лице не было пояснение, что в молодом человеке есть еше и пожилом попаданце.

Вот Кожедуб и заговорил, медленно и тяжко, но честно, а не политическую дребедень:

— А вот что касается конкретики, Олег, то дело швах. Тут я даже радуюсь, хотя и недавно горевал о твоих хороших способностях. Ты человек серьезный и не пустомеля, ты поймешь.

Буквально вчера я говорил по связи… впрочем, тебе об этом еще рано знать, с Самим. Если убрать всю звонкую дребедень, то Горбачев решил окончательно ликвидировать воздушный зонтик над ГДР. Типа де это раздражает наших западных друзей.

Друзей Кожедуб говорил таким тоном, что явно чувствовалось враги. Но больше маршал авиации позволить не мог, все-таки он был военным и считал, что армия должна быть базой руководства страны, не повстанцами. И дальше он уже просто констатировал:

— Техническая база и пункта ПВО и компьютерного центра в целом будет разукомплектована и отведена в систему высшего образования. А вам, ефрейтор Ломаев, я думаю, делать здесь уже нечего. Компьютерная затея уже ликвидирована, амурная проблема только мешает и высосет из тебя ведро крови. Представляешь, как выглядит человек, если из него выпить ведро крови?

У меня помимо воли волосы встали дыбом. Но все же спросил я о другом:

— Иван Никитович, уже не формально. Вы-то ведь здравомыслящий человек, все понимаете. Это что за беспредел творится в стране?

Кожедуб горестно усмехнулся:

— Я-то как раз понимаю, но ничего сделать не могу. Вся страна во главе с руководством как с сума сошли. Они все равно оклемаются, нельзя же постоянно пить или принимать психотропные вещества. Но боюсь, будет уже поздно.

И я его понял. Бедный ты маршал рода войск, обласканный в свое время властью и теперь этой же властью (только люди уже другие) кинутый. Он еще попытается что-то сделать, пролезет в депутаты всесоюзного уровня. Но силы будут крайне неравны, а старческое здоровье слабо. И в 1991 году его со своей страной вышвырнут в политическую свалку. Кого куда, а его на кладбище.

А ты думал, простоватый попаданец, что так будет легко и просто. Хе-хе. Историческая инерция уже набрала гигантский потенциальный ход, десятки миллионов радуются и чуть ли не пляшут на останках предках, геройски погибших за свою страну.