Армия США. Как все устроено

– У нас в Форт Джексоне есть академия. Вы в ней находитесь. На кафедре рекрутирования четыре офицера: полковник, подполковник и два капитана.

Пройдемте!

Тоже мне, академия. У нас академия – две тысячи полковников и пять тысяч слушателей. Хотя стоп… Может, мы и зря столько народу готовим в России? В наших академиях поучатся они и разбегаются как тараканы по сторонам после выпуска. Зачем ехать в Сибирь, если можно в Москве остаться? Например, поступить в адъюнктуру и писать диссертацию два года? На секретную тему. «Поза часового в карауле». Другие выпускники? Да у кого какие возможности и связи. Кто военпредом на завод, болты считать, чтоб гражданские производители армию не нае… Простите, не обманывали. Они, военпреды, и форму-то не носят. Кому повезет, могут протиснуться в военкомат. Служба – не бей лежачего: отправляй себе в армию того, кто сам пришел или кого удалось поймать с милицией на вокзале. А кто из выпускников наших военных академий на гражданку уходит, в бизнес или в народное хозяйство. В середине девяностых вообще половину выпускников «в никуда» отправляли. Учили-учили, а потом: «Пошел отсюда!» Представляете? Иди сам ищи, где служить. Не найдешь – мы тебя пристроим. Летчиков переводили в танкисты, топографов – в артиллеристы, ну и так далее… Сегодня наши российские военные академии выпускают десятки тысяч человек, а до настоящей службы из них доезжают процентов семьдесят. Здесь же, в Америке, армия обучает в академии только Его! Конкретно нужного для службы человека.

Нет, у нас, справедливости ради надо сказать, большинство офицеров после академии безропотно отдаются в руки судьбы. Сибирь? Сибирь. Кавказ? Кавказ. И берут папы-майоры, подполковники в руки большие чемоданы и едут, куда Родина прикажет. А за ними жены, с чемоданчиками поменьше, едут как за декабристами, побросав работу на прежнем месте, а за женами дети – в восьмую по счету школу, после семи предыдущих переездов. У нас служат не за что-то, не за какие-то бонусы, а несмотря ни на что. Поэтому у нас ДРУГАЯ армия.

В США – Его Величество контракт, там все «чики-пуки». Офицер знает свою судьбу лучше гадалки на вокзале. Куда он поедет, кем будет служить и куда после этого поедет и кем будет там. Все известно.

Мы допиваем в кабинете чай и отправляемся в путешествие по академии.

Надо признаться, я не нахожу в ней ничего героического. Нет, порядок кругом, стерильность офисная, светлые аудитории. Заходим в первую попавшуюся, там – человек пятьдесят. Рубашки, брюки, галстуки. У каждого колодок наградных, как у ветеранов Звездных войн. Черный полковник приветствует подопечных, и они, рекрутеры, орут в ответ еще громче новобранцев на физзарядке. Он, словно играясь, кидает им какой-то лозунг, они опять орут. Да что ж такое… Если перевести их вопли дословно, получается сухо и протокольно, вот так: «Мы! Делаем свое дело! Чтоб сформировать армию! Где и один в поле воин!!!» Боже, как они любят кричать…

Высокий, широкоплече-образцовый сержант, словно из голливудского боевика, начинает свой урок. Петр Черёмушкин переводит мне его тихонько в ухо. И знаете, я нахожу его спич весьма интересным. Сержант заколачивает свои слова каждому прямо в лоб:

– Армия! Гордится! Тем! Что дает человеку! Раскрыться! Полностью! Вы не поступили в университет?! Денег нет? Пожалуйте к нам! Мы дадим вам деньги! Воображение не должно вас ограничивать!

О, Мастер. Вот как надо. Если б мне наш военком так пел в родном Щелковском военкомате… Я бы вообще оделся и вооружился на свои деньги и сам себе купил билет. Прямо в Афганистан. Но это impossible!!! Невозможно! Наш военкомат не машина уговоров. Это машина по захвату призывной массы. Машина простейшая, как винтовка Мосина. В нее попадаешь, как на тот свет, бесповоротно и, самое главное, добровольно. Как в клейкую ленту, если муху иметь в виду. Никто тебя не уговаривает. Только сообщает: «Вы должны отдать священный долг нашей Родине». И попробуй не отдать. А здесь, в Америке, вон какие небылицы людям чешут. Андерсон и братья Гримм, сказочники, умерли бы от зависти. Так выдумывать. Да что там… Сам Лукьяненко и Бекмамбетов со своим «Ночным дозором» не прошли бы мимо, сразу бы экранизировали. Преподаватель вторит моим мыслям.

– Вы хотите быть астронавтом? Пожалуйста! У нас есть специальная программа астронавтов для солдат армии США. Давайте! И у нас уже есть астронавты – бывшие солдаты армии США! Вы хотите быть врачом? Да я только что направил на учебу молодого сержанта в Университет Южной Каролины, на четыре года бесплатного обучения. И он получит диплом врача! И вернется служить врачом!

Теперь мне эта речь напоминает американскую проповедь. У нас по телеку в начале девяностых много таких проповедей показывали. Янки-батюшки, в пиджаках и галстуках, уговаривали толпу любить Бога. А здесь… Вставляй только вместо слова «Бог» – «армия США», и порядок. А голливудский сержант все не унимается: