Аромат гибискуса

А еще я узнала много новых слов. Плие, кабриоль, батман, жете… Как мне объяснили, Артем использовал очень много элементов классического танца и частенько ставил учеников к станку. Я тут же возненавидела эти две параллельные палки, намертво прикрученные к стене. Потому что имела несчастье в тот же день на них поработать.

Отсутствием гибкости никогда не страдала, но это… Наверное, этот пыточный инструмент придумали инквизиторы.

Утром мышцы болели и каждым движением и жаловались на судьбу. А Артем… Артем как ни в чем не бывало сварил две порции кофе и невероятным количеством сахара, сделал горячие бутреброды, притащил мне все это в кровать и сообщил:

— Сегодня репетиция чуть раньше. Не опаздывай!

Какие репетиции! Какие тренировки! Я даже до рабочего стола едва доползла. И поклялась, что ноги моей не будет в треклятой студии! Хватит с меня танцев. Меня работа ждет!

Половину дня упаковывала заказы. Укладывала в коробочки вместе с визитками, заворачивала в пупырчатую пленку, надписывала адреса. К обеду управилась но поняла, что до почты не дойду. Решила перенести на завтра а пока порисовать. Проект «Рай» не давал покоя и даже новая влюбленность не помогала.

9

Карандаш легко заскользил по бумаге.

Водопад, камни… И — крупным планом, алый цветок гибискуса. Изогнутый пестик, изящные тычинки… Пальцы тут же вспомнили, как осторожно оглаживали лепестки. А по комнате поплыл едва заметный аромат.

Услышав плеск воды вздрогнула. И все исчезло.

Дождалась! Галлюцинации начинаются!

Я отложила альбом и дотянулась до крохотной бархатной шкатулки. Дневной свет упал на жемчужину, заставив перламутр таинственно замерцать. И я снова услышала шум прибоя.

Хватит ностальгировать! Коробочка захлопнулась с тихим, но четким стуком. У меня нет времени на тоску. И на прошлое!

Я высыпала цветные карандаши прямо на стол. Резким движением перемешала, ища нужный. Алый, как страсть, как поцелуй. Желтый, как садящееся в море солнце. Зеленый, как…

От работы отвлек Артем. Хлопнул входной дверью так, что стены вздрогнули.

— Почему ты пропустила тренировку?

— Извини, — я отложила альбом. — Вдохновение напало. Ужинать будешь? Я сейчас пельмешек отварю!

— Покупных? — скривился Артем. А потом кивнул: — Вари! Только со специями!

Как будто другие варю! Когда впервые приготовила пельмени с карри, Артем долго приглядывался и принюхивался прежде, чем решился попробовать. Зато теперь за уши не оттащишь! Вон, как сейчас.

Он еще злился. Это было видно по напряжению спины, по наклону головы, по быстрым взглядам исподлобья. Я почувствовала себя виноватой. Ведь ждал!

— Ну извини!

Под моими руками плечи понемногу расслаблялись. Я едва могла промассировать мышцы, так сильно они были зажаты.

— Ладно! — он накрыл мою ладонь своей. — Но не делай так больше. Знаешь, как это тяжело, когда ждешь, ждешь… Сегодня весь день как дурак на дверь медитировал. У же и тренировка закончилась, а тебя все нет и нет…

— Прости…

Его ладонь накрыла мою.

Смотреть на Артема сверху-вниз было… приятно. Уставшие, но такие счастливые глаза, тонкий прямой нос, придающий ему сходство с античной статуей, четкий абрис губ. Они манили и я не выдержала: чуть потянула за волосы, заставляя откинуть голову еще сильнее. Он чуть посопротивлялся для виду, но потом подчинился.

Поцелуй пах карри и имбирем. Артем недолго оставался «снизу». Не прерываясь, он поднялся. Под его напором я отступала шаг за шагом, пока спиной не уткнулась в кухонный стол. Зазвенели ложки в опрокинувшейся подставке. А я обвила ногами талию Артема, мешая ему освободиться от штанов.

Но он справился. И так же легко избавил меня от трусиков — просто порвал тонкие лямочки стрингов. А потом вошел, сильно, резко, но при этом — осторожно.

Мне нравилось такое отношение. Артем никогда не забывал о моем комфорте. О своем, правда тоже, но секс — игра для двоих. Вернее — танец. Этому меня тоже научил Артем.

Он двигался так, словно вел партию. Оставалось только подчиниться и подыгрывать. Не скажу, что мне это не нравилось, но иногда все же хотелось смены позиций. Но Артем никогда не отдавал лидерство. Оставалось только подчиниться.

Вот и теперь. Все длилось ровно столько, сколько он желал. А потом я пржималась к нему тем крепче, чем сильнее сотрясали судороги оргазма и, не выдержав, вцепилась зубами в плечо.

Артем вскрикнул и тут же отстранился:

— Ева! Просил же без этого! Теперь придется носить футболку… — он потер покрасневшее место.

Ох, совсем забыла! В постели мы могли творить все что угодно. Был только один запрет: на отметины. Артем часто репетировал «без верха», да и часть постановок танцевал так же.

— Красивые тела — уже костюм, — повторял бесконечно и заставлял учеников «лепить себя».

За меня вон, тоже взялся.

— Фигура женщины должна быть как песочные часы! Тонкая талия, покатые бедра, аппетитный зад. Ничего обвисшего тут, — рука касалась груди, — или тут, — ладонь опускалась на ягодицы.

Я вздыхала и в спортзале не вставала на привычный эллипс или беговую дорожку, а шла на тренажеры — подтягивать ягодицы, формировать талию, прокачивать грудные мышцы…