Аромат изгнания

Он между тем поставил перед ней белую курильницу и наполнил ее пеплом, утрамбовав его серебряным шпателем, чтобы придать коническую форму, напоминавшую форму горы Фудзи. Очистил края чашечки пером и провел по пеплу пятьдесят линий. Получились пять треугольников, расчерченных десятью линиями каждый; они представляли пять элементов японской философии: воду, землю, огонь, дерево и металл. Потом он вырыл ямку на верхушке и выложил на горку маленькую слюдяную пластинку, на которой аккуратно разместил кусочек душистой древесины. Талин взяла курильницу в левую руку, а правой обхватила край, чтобы сосредоточиться на запахе. Воцарилась благоговейная тишина. Путешествие Талин началось. Она закрыла глаза, трижды вдохнула, отвернувшись, чтобы не сдуть пепел, и ей показалось, что она растворяется в аромате. Первое благовоние было легким, утонченным. Второе цветочным, воздушным. Разные запахи сменяли друг друга. Один из них, пудровый, привлек внимание Талин. Облако фиалок, свежескошенное сено, земля после ливня… Она сосредоточилась до предела, зная, что от любого пустяка может потерять нить. Она научилась погружаться в себя, создавая внутри защищенное пространство, недоступное для внешних раздражителей. Только обоняние позволяло ей проникнуть туда. Несмотря на пережитые потрясения, она достигла желаемого. Все показалось ей очень далеким, ничто больше ее не волновало. Мэтр Соитси Ача продолжал ритуал, добавляя благовония, еще не знакомые Талин. С каждым разом ароматы были все сложнее. Вдыхая их, молодая женщина запоминала нюансы и порядок следования. В голове рождались образы. Она шла по проселочной дороге, залитой солнцем… Запах усилия… Капелька пота на коже, кислый страх, сожженная трава… Полет птиц над морем, запах соли, смешанный с чешуей разложившихся рыб, мокрый песок… Лес после дождя, шелест мокрых деревьев, запах опавших листьев, хлопанье птичьих крыльев в ночи… Церковь на холме, тяжелая дверь из лакированного дерева, прохлада темных стен, навощенные статуи, святая вода… Асфальт большого западного города, запахи спешащей толпы, стресс, кофе, переполненное метро… Срезанные цветы в поле, хмель жасмина, дикость ириса, хрупкость маков… И наконец последнее благовоние. Замысловатое, тяжелое, животное. Талин поставила курильницу перед собой и сидела молча, с закрытыми глазами. Она прокручивала в своей памяти все запахи, потом записала их в порядке поступления на сложенном пергаменте и протянула его мэтру Соитси Ача. Он просмотрел его, удовлетворенно кивнул. Талин сумела опознать каждое ароматическое дерево, ни разу не ошибившись. Он, однако, добавил очень сложные благовония, и их ароматы, близкие друг к другу, требовали очень тонкого обоняния. Талин была исключительно способной ученицей. Каковы бы ни были порядок и разнообразие запахов, она их узнавала. Ее обоняние было даром небес. За церемонией последовала медитация, позволившая Талин под руководством мэтра Соитси Ача вспоминать, воссоздавать и представлять себе называемые запахи. Закрывая за собой входную дверь, она, как и каждый раз, чувствовала себя так, будто уезжала очень далеко и вернулась с новыми силами.

Через несколько дней Талин покинула Париж. Дорога из Марселя в Бандоль была свободна. Великолепный берег тянулся вдоль сверкающей голубизны моря, на которой играли солнечные блики. Но, по мере того как Талин приближалась к Бандолю, в ней росла тревога. Когда Нона была еще жива, молодую женщину охватывало острое возбуждение, ей не терпелось броситься в объятия той, кого она любила больше всех на свете. Сегодня отсутствие Ноны мучило ее. Все здесь связывало ее с бабушкой – раскаленное солнце, разноцветные брызги в небе, сосны вдоль дороги. Бандоль всегда будет для нее землей Ноны. Талин свернула направо на проселочную дорогу, въехала в зеленые ворота и припарковалась перед домом. Она невольно представила себе, как Нона открывает дверь, и будто наяву увидела, как та стоит на крыльце и машет рукой. Войдя в дом, Талин достала конверт, спрятанный под обложкой тетради Луизы, осторожно вскрыла его и перечитала послание Ноны, написанное красивым почерком на карточке цвета неба.

«Алеппская сосна ведет нас к солнышкам,

которые растут на деревьях».

Талин вышла из дома, спрыгнула с ограды и, споткнувшись, свалилась на клумбу, тянушуюся вдоль правой части фасада. Она извинилась перед цветами, смягчившими ее падение, и побежала в сад. Обогнула домик, где хранились садовые инструменты, и подошла к душистому фонтану. Здесь Нона учила ее «игре в запахи». Мокрый мрамор, свежая трава, нарезанные лимоны, земля после дождя, розы, плесень… Голос бабушки вдруг смешался с пением природы.