Аромат смерти

Тук-тук. Иви постучала в дверь и подождала.

– Да? Открыто.

Иви с натянутой улыбкой открыла дверь. В спальне было почти темно; горела только маленькая лапочка на прикроватном столике. Мать сидела, накрывшись одеялом и подложив подушку под спину. Надев очки, она писала сообщение в телефоне. Иви встала, прислонившись боком к дверному косяку. Мать отложила телефон, разгладила одеяло и выпрямилась.

Когда в последний раз Иви заходила сюда? Ее охватил физический дискомфорт. Она невольно озиралась, сжимая и разжимая кулаки. Наконец, несколько раз кашлянув, спросила:

– Ты не знаешь, он брал уроки рисования? – Иви махнула в воздухе листами бумаги.

– Я нашла это в его комнате.

– О… Да… – Мать старалась собраться с мыслями. – Да, несколько раз он о чем-то таком упоминал. Он учился у приятеля – рисунку и акварели. Но я не совсем уверена…

– Приятель – женщина? Или мужчина?

– Мальчик. – Мать потрясла головой. – Я спрашивала.

– С подготовительных курсов? Который тоже хотел сдавать экзамены в медицинский колледж?

Иви положила рисунки на маленький комод возле двери.

– Или кто-то старше?

– Кто-то старше. – Словно ребенок, которого спрашивает учитель, мать старалась угадать правильный ответ и – дзынь-дзынь-дзынь, – заслужить одобрение. – Но я мало что про него знаю.

– Где они познакомились?

– Он не говорил.

Разочарованная, Иви потеребила листки, дергая за них, как за веревочки. Мгновение невнимательности, и веревочка порвется. Никого не останется.

– Я беспокоилась, не повлияет ли это на подготовку к экзаменам. Но он сказал, что у этого друга диплом по психологии или социальной работе… что он работает в государственном секторе. У него было имя. Начиналось на английскую букву…

– Ай. – Иви нахмурилась.

– Он работает в какой-то студии. – Мать начала поднимать одеяло. – Я видела визитную карточку. Она тоже на английском.

– Не вставай, – сказала Иви и сделала шаг назад. Стоило ей увидеть изнанку этой постели, как все мышцы в теле напряглись, будто готовясь к обороне. Как прискорбно – в таких-то обстоятельствах…

– Она где-то в доме. Я имею в виду карточку из студии. – Мать уже вставала, не выпуская телефон из рук.

Необъяснимый страх обуял Иви – настолько, что она не могла произнести ни слова. Она схватила рисунки и развернулась, собираясь бежать прочь. В этот момент из кипы листов выскользнула карточка и слетела на пол.

Мать застыла на месте. Иви наклонилась поднять карточку. Несколько раз моргнула, вглядываясь в нее.

«Гайя», – было написано там.

10

В первый раз, когда я увидел ее, она была в защитном костюме, но без маски. Лежала на боку под одеялом в постели, принадлежавшей мертвецу, и еле слышно похрапывала. Никогда я не видел человека, который спал бы так безмятежно – словно младенец в своих пеленках или ягненок в яслях. Я был зачарован, покорен, даже слегка ревновал. Мне с трудом удалось подавить желание залезть в постель рядом с ней.

Давно, очень-очень давно я не спал по ночам спокойно…

Застоявшийся соленый запах высохшей крови наполнял комнату. Я нахмурился. Девушка прижимала к себе одежду погибшей. На волосах у нее засохли частички рвоты. Несколько мух уселись на них и потирали передние лапки.

Кровать кишела насекомыми. У меня в ушах стояло их мерное жужжание и шелест крыльев.

– Иви! – воскликнул Чун Кайи, потрясенный и перепуганный. Он подскочил к ней и положил ладонь ей на лоб. Маленький таракан в панике бросился бежать по ее телу – наверное, торопился найти другое укрытие. – Что с тобой? Голова кружится? Температура поднялась? – в тревоге спрашивал Чун Кайи. – Ты в обморок упала? Да что случилось? – Он все никак не мог остановиться.

– Черт возьми! – воскликнул хозяин квартиры. От отвращения и шока он замахал в воздухе руками и бросился к выходу.