Арсен Люпен. Джентльмен-грабитель

Но Нелли не забыла обещания Арсена Люпена: «В три часа все будет на местах, обещаю!»

В три часа! А стрелки больших часов на правом крыле замка уже показывали два часа сорок минут. Нелли помимо собственной воли смотрела на них каждую секунду. Поглядывала она искоса и на Вельмона, а тот мирно покачивался в удобном кресле-качалке.

Без десяти минут три… Без пяти минут три… Нелли чувствовала нетерпение и что-то вроде разочарования. Разве могло совершиться чудо? И совершиться в точно назначенный час, когда в замке, во дворе замка и вокруг замка бродили толпы народа, когда прокурор республики и следственный судья занимались расследованием?

Но в то же время… В то же время Арсен Люпен клялся с такой убежденностью… «Все будет, как он сказал, – подумала Нелли, находясь под впечатлением энергии, властности и уверенности молодого человека. – Для него это не чудо, а совершенно естественный ход событий».

На секунды их взгляды встретились, Нелли покраснела и отвернулась.

Три часа… Первый удар, второй, третий… Орас Вельмон достал часы, поднял глаза к башенным, потом убрал свои в карман. Прошло еще несколько секунд. Тут толпа расступилась, пропуская два пароконных фургона, въехавших в ворота парка. Фургоны были военные, из тех, что возят за полком вещи офицеров и солдатские мешки. Они остановились перед крыльцом главного входа. Из одного выскочил сержант-фуражир и спросил господина Девана.

Прибежал Деван, быстро спустился по ступенькам. Открыв первый фургон, он увидел аккуратно увязанные, бережно уложенные свои столы и стулья, картины и статуи.

Он засыпал фуражира вопросами, тот ответил, что получил приказ от дежурного офицера, а дежурному офицеру утром поступило распоряжение. По этому распоряжению вторая рота четвертого батальона должна была забрать на перекрестке Алле в лесу Арк вещи и доставить их господину Жоржу Девану, владельцу замка Тиберметниль, в три часа. Распоряжение подписал полковник Бовель.

– На перекрестке, – сообщил сержант, – уже ждали упакованные вещи, а охраняли их… прохожие. Это показалось мне странным, но приказ есть приказ.

Один из офицеров просмотрел приказ: подпись была точь-в-точь полковника, но… поддельная.

Оркестр прекратил играть. Слуги занялись разгрузкой фургонов.

Среди всеобщего возбуждения одна Нелли оставалась серьезной и задумчивой. Она отошла к краю террасы, даже не пытаясь выразить словами обуревавшие ее чувства. Подняв голову, она вдруг увидела направлявшегося к ней Вельмона. Ей бы хотелось избежать встречи, но балюстрада террасы расступалась только перед аллеей из кадок с апельсиновыми деревьями, олеандрами и бамбуком, а по аллее прямо к ней шел молодой человек. Нелли замерла на месте. Солнце, пробиваясь сквозь узкие листья бамбука, вспыхивало в ее золотых волосах.

– Я сдержал обещание, данное ночью, – прозвучал тихий голос.

Арсен Люпен стоял рядом, а вокруг не было ни души.

Он повторил неуверенно и робко:

– Я сдержал обещание, данное ночью.

Он ждал одобрения или хотя бы жеста, показавшего, что происходящее для нее небезразлично. Нелли стояла и молчала.

Подобное презрение не могло не раздражить Арсена Люпена, но в то же время он прекрасно понимал, какая бездна отделяет его от мисс Нелли Андердаун теперь, когда она воочию убедилась, кто он такой. Ему бы очень хотелось оправдаться, найти достойное объяснение своего образа жизни, показать, сколько в нем отваги и оригинальности. Но слова не шли с языка, он понимал, что подобное объяснение будет выглядеть бессовестной нелепостью. Однако воспоминания не отпускали его, и он прошептал:

– Прошлое, как оно далеко! Те долгие часы на пароходной палубе… у вас тогда в руках, как и сегодня, была роза, бледная, как и эта… Я попросил ее у вас… Вы, наверное, не услышали… А когда вы ушли, я нашел эту розу. Вы ее позабыли… Я ее сохранил…

Нелли молчала. Она была где-то очень далеко. Арсен Люпен снова заговорил:

– В память тех часов, забудьте о том, что знаете. Пусть прошлое сольется с настоящим. Пусть я буду не тем, кого вы видели этой ночью, а тем прежним, на кого вы смотрели, и пусть одну секунду ваши глаза смотрят на меня, как тогда… Прошу вас… Разве я не тот же?

Девушка подняла на него глаза, как он просил, и посмотрела на него. Не говоря ни слова, она коснулась кольца у него на указательном пальце. Был виден только ободок, камень – великолепный рубин – повернут внутрь.

Арсен Люпен покраснел – кольцо принадлежало Жоржу Девану – и горько улыбнулся.

– Вы правы. Что было, то будет всегда. Арсен Люпен может быть только Арсеном Люпеном, и между ним и вами не существует даже воспоминаний. Простите меня… Я должен был понять, что одно мое присутствие подле вас уже оскорбление.

Молодой человек, держа шляпу в руке, двинулся вдоль балюстрады. Нелли его обогнала. Ему так хотелось удержать ее, умолять. Но смелость отказала. Он следил за ней взглядом, как в тот далекий день, когда Нелли спускалась по сходням в Нью-Йорке. Она поднялась по ступенькам, которые вели к двери. На секунду ее гибкая фигурка мелькнула среди мраморных статуй вестибюля. Еще миг… и она исчезла.