Арсенал-Коллекция 2015 № 02 (32)

По мере нарастания в Европе политической напряженности стало ясно, что превентивного разгрома или принуждения Германии к миру не предвидится. Польше оставалось надеяться на гарантии западных союзников и активную оборону. Следует признать, что польский флот под командованием Унруга достаточно ответственно подошел к решению этой задачи, а его планы были продуманы и реалистичны. По плану «Пекин» три эсминца, для ведения крейсерской войны, уходили в Англию, остальные надводные силы флота, опираясь на созданную систему береговых укреплений Хельского укрепленного района, должны были сосредоточиться в военном порту Хела, оборонять его и пытаться препятствовать немецкому судоходству в Данцигском заливе. Польские подводные лодки по плану «Ворек» занимали позиции вокруг Хельской косы с целью препятствовать высадке десанта противника.

1 сентября 1939 г. Германия начала войну, и Юзефу Унругу — теперь уже в военное время — предстояло доказать свою приверженность долгу перед новой родиной. И он это сделал! О героической обороне Вестерплатте и Хельской косы написано довольно много, поэтому ограничимся констатацией факта того, что польские моряки перед лицом подавляющего превосходства врага проявили стойкость, которой по праву гордятся их потомки. Уже 12 сентября защитники Хелы были отрезаны от остальных очагов сопротивления, но только 1 октября, когда в руках немцев уже была треть косы, и они готовились к окончательному штурму, Унруг, осознавая нехватку боеприпасов и отсутствие надежды на помощь, отдал приказ сложить оружие.

Перед самой капитуляцией капитан- лейтенант Милисевич предложил ему прорваться на сторожевом катере «Баторий» (первый катер польской постройки, самый быстроходный из польских катеров) в Швецию, но адмирал отказался. Тем не менее, препятствовать смельчакам он не стал — «Баторий» с 16 добровольцами успешно преодолел вражеские дозоры и добрался до Готланда. В «Гранд-отеле» Сопота был подписан акт о капитуляции хельского гарнизона, а на следующий день косу заняли немецкие войска.

Теперь Юзефу Унругу предстоял путь на родину, в Германию, но уже в качестве военнопленного. О пребывании в плену адмирала Унруга имеется множество различных свидетельств, которые, однако, сходятся в одном — он не только не изменил своей новой родине, но и твердо отстаивал ее честь и достоинство, не допуская никакого унижения в отношении польских офицеров и Польши, чем заслужил уважение немцев. Польские авторы пишут, что адмирал отказался говорить с немцами на немецком языке, мотивируя это тем, что «7 сентября 1939 г. я забыл этот язык», и требовал себе переводчика. Такое поведение, разумеется, не могло радовать немецкую администрацию, которой прекрасно было известно прошлое адмирала. По крайней мере, комендант знаменитого офицерского лагеря военнопленных Кольдицгауптман Рейнхольд Эггерс вспоминает, что польские офицеры имели самый высокий боевой дух, устраивали марионеточные представления под марш Домбровского, а после того как одного польского капитана осудили и оправдали (!!!), «старший польский офицер, адмирал Унруг, в Первую мировую войну командовавший немецкой подводной лодкой в германском военно-морском флоте, выдвинул протест против оскорблений польского народа, произнесенных в суде». Унруг подчеркнуто уважительно относился к старшему по званию в лагере из польских офицеров дивизионному генералу Тадеушу Пискору и особо тщательно следил за соблюдением формы одежды и поведением офицеров флота. Конец войны польский главком ВМС встретил в лагере Мурнау (Oflag Vll-А) в Верхней Баварии, где сосредоточили почти всех польских офицеров.

Контр-адмирал Юзеф Унруг накануне войны

Юзеф Унруг (в центре) в лагере военнопленных Кольдиц. Слева от него — генерал Тадеуш Пискор

Германские и польские офицеры обсуждают условия капитуляции гарнизона Хеля, 1 октября 1939 г.