Art Deco (СИ)

Хотя спешить уже было некуда. Мэттью убедился в этом, бросив короткий взгляд на часы. Марта вот-вот уйдет домой. Значит, побеседовать с ней удастся только завтра. А до этого… Может, лучше будет завесить зеркало и не думать ни о чем тревожном?

Когда он вошел, в квартире было темно и тихо. Только в гостиной негромко играла музыка, словно кто-то задумчиво перебирал клавиши рояля. Мэттью не стал входить. Вместо этого он заглянул в кухню, но там было ожидаемо пусто. Без Марты в квартире становилось неуютно, как в металлической коробке лифта без того красноглазого парня. Кажется, он слишком отчаянно пытается связать место и случайных людей, впервые в нем встреченных. Словно это не люди, а духи-хранители квартир, офисов, книжных магазинов и даже лифтов.

В столовой его ждал ужин. Дэвид со своей частью уже разделался, и, собирая со стола посуду, Мэттью подумал, что это немного тоскливо — ужинать одному. Да, рядом с Дэвидом не расслабишься, и он постоянно вгоняет Мэттью в краску. И все же…

Вернувшись в комнату, Мэттью переоделся и привел себя в порядок. Вместо костюма — простые фланелевые брюки и свитер, который связала Хлоя. Не слишком парадный вид, но это ведь его дом, пусть и на какое-то время. Раз уж Дэвид может разгуливать по квартире практически в пижаме, то и Мэттью может надеть немного нелепый свитер и не смущаться. Чтобы не вздрагивать каждый раз от почудившегося движения в зеркале, он занавесил его полотенцем, и умылся. После чего на ощупь причесал растрепавшиеся волосы. Интересно, как выглядит занавешенное зеркало для Дэвида-отражения? Как вообще выглядит его зазеркалье? Как копия комнаты? От этих размышлений Мэттью стало не по себе.

На тумбочке у постели лежало две книги — Фицджеральда и Лавкрафта. Можно было пойти поработать в кабинете. А можно — заглянуть в гостиную и поздороваться с Дэвидом. Помедлив, Мэттью взял оба томика и вышел из комнаты. Рояля больше не было слышно. Вместо него по темному коридору разносился нежный женский вокал под пронзительный джаз.

У двери Мэттью посомневался, стоит ли стучать, и все же не стал этого делать. В гостиной было сумрачно — шикарная хрустальная люстра не горела, свет давали пара ламп по углам комнаты и несколько свечей на рояле. Крышку на нем откинули, обнажив белизну клавиш.

— А, Мэтти! — по одному голосу он догадался, что Дэвид не вполне трезв. Но прозвучало скорее радостно. От этого в груди у Мэттью потеплело. Они расстались на странной ноте, и он искренне не знал, чего ждать от Дэвида теперь. Но, кажется, ничего страшного. Если забыть о тревожных словах Отражения.

Дэвид был в шелковом брючном костюме, который Мэттью видел на нем в первый день. Только волосы убраны в небрежный пучок, придававший ему еще больше сходства с женщиной. Забравшись на диван с ногами, Дэвид курил, пепельница стояла прямо на диване, возле его коленей. В другой руке он держал бокал с каким-то коктейлем. Музыка, которую Мэттью слышал в коридоре, доносилась из граммофона. Несколько конвертов от пластинок лежали прямо на полу.

— Добрый вечер! Я не помешал?

— Отнюдь, я рад, что вы заглянули! Присаживайтесь! — Дэвид поставил коктейль на столик и переместил туда же переполненную пепельницу.

— Спасибо. Но я хотел только отдать вам книгу.

Мэттью протянул ему томик Лавкрафта. Пару мгновений Дэвид смотрел на книгу совершенно непонимающе, потом его взгляд прояснился.

— Ваш любимый писатель? — нежно, словно котенка, Дэвид погладил переплет.

— Он самый. Первое издание.

Дэвид кивнул, рассматривая картинку на обложке. Простой и в тоже время довольно жуткий пейзаж — улица рыбацкого поселения в лунном свете. Если над чем-то издательство и потрудилось как следует, так это над иллюстрациями.

— История о древних богах? — спросил Дэвид, не поднимая взгляд.

— О них в том числе, — Мэттью сел на край дивана. В теплом сумраке комнаты, разгоняемом дрожащим пламенем свечей, лицо Дэвида казалось еще притягательнее, чем прежде. Еще мягче. Тонкая прядь вилась вдоль изящной шеи, касаясь плеча, на скулах трепетала тень от ресниц.

— Спасибо, — Дэвид вдруг протянул руку и погладил его с той же нежностью, с какой недавно — книгу. Кончики пальцев скользнули по тыльной стороне ладони к запястью. Короткое прикосновение отозвалось волной мурашек. Волоски на теле Мэттью встали дыбом, во рту пересохло. Он замер, не зная, что делать. Потом медленно накрыл руку Дэвида своей. Сердце стучало сильно и быстро, сотрясая тело при каждом ударе. В кончиках пальцев вибрировала кровь.

Все так же медленно, как во сне, он погладил тонкую прохладную кисть. Взгляд словно прикипел к лицу Дэвида, который почему-то смотрел в сторону. Но не отстранялся и не говорил ни слова. Стало очень тихо. Только шуршала пластинка, катаясь круг за кругом впустую.

— Вы пробовали абсент? — вдруг спросил Дэвид, поднимаясь на ноги. Изящная ладонь выскользнула из его руки, Мэттью не успел ни моргнуть, ни отвести взгляд. В лице Дэвида промелькнуло что-то, но слишком стремительно. Мэттью даже не был уверен, что ему не почудилось. Зато отчетливо ощутил, как вспыхнуло его собственное лицо.