Артур

Два уцелевших пикта остервенело размахивали копьями. Короле­ва отвела копья ободом щита Артура и одним широким взмахом меча провела обоим врагам по горлу. Пикты выронили копья и ухватились за булькающие кровью раны.

Гвенвифар сбила их конем и снова устремилась к Артуру. К ним присоединились Боре и Рис. Вчетвером они ринулись в самую гущу сражения, где враги окружили Гвальхавада и Гвальхмаи. Эти двое би­лись, как исполины! Однако на моих глазах Гвальхмаи стащили с сед­ла и задавили кучей.

Гвальхавад остался сражаться один. Неужто никто не спасет его?

Я оглядывал поле боя и внезапно увидел, что Эмрис с уцелевшими пленниками заходит в спину Келдриху. Пикты, бросившись на Артура, оставили их на холме. Заложники быстро освободились от пут и, по­добрав оружие мертвецов, напали на противника сзади.

Ну теперь-то, подумал я, пиктское войско бросится на подмогу своим. Однако оно продолжало стоять на холме, не сдвигаясь ни на шаг.

Пленники с криком ринулись в бой. Келдрих повернулся к ним, и это его сгубило. Заложников было всего человек десять, к тому же пеших. Лучше б он поостерегся Стаи Драконов, по-прежнему наступа­ющей на его ряды. Однако пикты были в замешательстве и бессмыс­ленно тыкали копьями, плохо понимая, что происходит.

Может быть, Келдрих полагал, что победа над пешими бриттами воодушевит дружину, из которой оставалось в живых всего человек двадцать. А может, надеялся вновь захватить Эмриса в заложники и таким образом выторговать себе жизнь. Не знаю, но повернуться спи­ной к Пендрагону оказалось роковой ошибкой — последней в жизни Келдриха.

Ибо Пендрагон устремился вперед в тот же миг, как увидел спину вражеского вождя. Калибурн косил, как коса. Никто не мог устоять против клинка, который направляла рука Артура. Слишком поздно Келдрих осознал опасность. Он повернулся и занес меч. Артур щитом отразил удар и вонзил острие меча под вскинутую руку Келдриха.

Вождь пиктов только ахнул, когда Калибурн вошел ему в сердце, и ничком рухнул наземь; пятки его забарабанили по камням.

— Победа! — вскричал я. — Видите? Артур победил!

Крик замер на моих губах: Кадор, вытащив меч, указывал острием меча на другую сторону долины. Пиктское воинство строилось в бое­вые порядки. Передовые воины уже медленно спускались в лощину.

— Кимброги! — вскричал Кадор, выхватывая меч. Крик его под­хватили, зазвенела сталь — это бритты готовились встретить врага. На холме слева от нас пришло в движение войско Ворса. Солнце сверкало на ярко украшенных шлемах, копья теснились, словно молодой лес.

Пятнадцать тысяч бриттов были готовы к встрече с врагом. Кто-то принялся бить в щит древком копья — древний вызов на бой. Другие подхватили, и вот уже все британское войско колотило копьями о щи­ты. Гром прокатывался по узкой долине и эхом отдавался в холмах.

Барабанная дробь отзывалась у меня в животе и мозгу, поднима­лась через ступни по телу. Сердце бешено колотилось в груди. Я рас­крыл рот и присоединил к общему грохоту свой ликующий вопль. Крик вырвался из глотки и выплеснулся в холмы, словно великий и страшный глас рока.

Хотя пикты многократно превосходили числом воинство Пендра- гона, у нас было шесть тысяч коней. Думаю, именно это, а не наш бое­вой клич, пусть даже такой устрашающий, остановило пиктов. И я не обвиню их в трусости. Напротив, безрассудством было бы не оценить

конницу Пендрагона. Говорят, что один конный стоит десяти пеших, и в словах этих заключена мудрость.

К тому же восстание затеяли Келдрих и Медраут, их смерть осво­бодила пиктских вождей от данного слова. Даже пиктам неохота идти на смерть ради сомнительной военной добычи.

Итак, едва битва при Камлане достигла своего кровавого заверше­ния, все мятежное воинство пиктов просто повернулось и раствори­лось в северных холмах. Когда Артур смог наконец поднять глаза от груды мертвецов, враг уже исчез. Мятеж был подавлен.

ГЛАВА 9

Р

ис протрубил победу, и мы ответили ликующим криком, от ко-

торого содрогнулись холмы. Мы били копьями и мечами в обо-

дья щитов, подбрасывали оружие в воздух, кричали от радости,

потом все разом устремились в долину, к Пендрагону. Пешие бегом,

конные во весь опор — неслось воинство к победителям.

Я орал до хрипоты, ноги сами несли меня вниз, душу переполняли

радость и облегчение. Я кричал, обращаясь к синему небу, к Подателю

щедрот, к Искупителю, Который не предал нас нашим недругам. Я бе-

жал по каменистому склону, а слезы потоком струились по щекам.

Повсюду ликующие бритты криками выражали торжество.

Мятеж подавлен. Медраут мертв. Пикты отступили и больше нам не

страшны.

Запыхавшись, я вбежал в ручей, перешел на другую сторону и тут

же оказался перед плотным кольцом бриттов. Они обступили кого-

то, лежащего на земле. Рядом стояла оседланная лошадь без всадни-

ка. Я ввинтился в затихшую толпу и услышал знакомый голос:

— Пустяки, царапина! Поднимите, Бога ради. Я могу стоять...

Я протиснулся ближе и увидел копну рыжих волос. Кай!

Боевой вепрь лежал, раскинув ноги и прислонившись спиной к кам-

ню. Он силился встать, но никто ему не помогал. В первый миг я уди-