Артур

Я шел по торной тропе от морских обрывов ко дворцу Короля-ры­болова, однако на месте дворца увидел лишь лежащий на земле ка­менный крест, а возле него кожаную суму Мирддина с его орудиями для резьбы по камню. Я наклонился, чтобы разглядеть выбитые ело-

ва, но темное облако загородило солнце, свет померк, и я ничего не смог разобрать.

Я взглянул на восток и увидел мерцание звезд, хотя на западе еще сияло солнце. Надо мной собирались грозовые тучи. Блеснула мол­ния, в небесах громыхнуло так, что содрогнулась земля.

По всему острову гром перешел в рокот, дрожание земли — в по­ступь исполинского зверя. Я повернулся на восток, откуда приближа­лась гроза, и увидел огромного золотого льва, прыжками несущегося ко мне. Лев схватил меня зубами, пронес через остров к морю, прыг­нул в белопенные волны и поплыл.

Вокруг меня кипела вода. Лев превратился в рыбу, которая на спи­не довезла меня до скалы в середине море и там оставила. Теперь бу­ря бушевала над скалой. Ветер свистел и поднимал волны; валы били в меня, но я что есть силы держался за скалу, боясь утонуть в буйной пучине.

Я цеплялся за холодный и мокрый камень, не жив п не мертв от страха, ибо спутники меня покинули и близилась моя погибель. Меня начала бить дрожь, да так, что я думал — сломаются кости. Все тело жгло, будто огнем.

Скалу окутал сияющий туман, и из него раздался голос, назвавший меня по имени.

— Анейрин, — приказал голос, — перестань дрожать и не бойся. Я видел твой жалкий удел и помогу тебе. Встань! Я покажу тебе, что делать.

Я встал на скалу и сделался горой, высокой и крепкой. Как ни яри­лась буря, волны не могли затопить гору. На вершине горы рос древ­ний дуб. Я сломал одну из ветвей и ударил ею по земле, и тут же из корней забил родник.

Вода бежала по склону, холодная и чистая, и там, где она бежала, голые склоны одевались лугами и лесами, давая пищу и приют поле­вым зверям и орлам небесным.

Старый дуб рухнул, но ручей продолжал бежать и превратился в могучую реку. Я поднял с земли ветвь и пошел. Трава вырастала там, где ступала моя нога, так что идти было легко и приятно. Я шел дол­го и вышел на зеленый луг — тот самый, на котором был прежде. И я понял, что гора — на острове Аваллоне.

Каменный крест был здесь, как и кожаная сума с инструментами. Однако теперь я видел то, что не видел прежде. На кресте было на­чертано имя: ARTORIUS REX QVONDAM REXQVE FURTURUS.

Артур, король в прошлом, король в грядущем... Хорошо начатая надпись оставалась незавершенной.

Голос, говоривший со мной из облака, обратился ко мне вновь:

— Встань, Гильдас. Заверши то, что было начато до тебя.

— Меня зовут Анейрин, — выговорил я, — и мне незнакомо искус­ство резчика.

Голос ответил:

— Анейрин ты был, Гильдасом будешь, Истинным бардом Верхов­ного Царя Небесного.

Сон кончился, я пробудился. Светало — время между времен уступало место яркому дню, и я вновь очутился в мире людей. Я встал и скорее вышел взглянуть на море. Наконец-то! Солнце, пока­завшись над холмами, озарило приближающийся корабль. Я побежал к королеве, и мы вместе пошли дожидаться на берег.

— Наверное, он скакал всю ночь, — заметил я, когда с корабля спустили челнок. Королева кивнула, но ничего не сказала. Глаза ее были красны от слез или бессонной ночи — точно не знаю.

Челнок приближался, и я различил в нем Бедуира.

— Простите, — сказал он, помогая королеве сесть в лодку, — я вернулся бы раньше, но загнал лошадь и дальше добирался пешком.

Гвенвифар хотела что-то ответить, но тут взгляд ее скользнул ми­мо Бедуира на его спутников: Рис, Боре и Кадор стояли, сложив руки, с видом покаянным и в то же время непреклонным.

— Я не сумел раздобыть корабль незаметно от них, — объяснил Бедуир, — поэтому и взял их с собой.

— При всем уважении к Эмрису, — вставил Кадор, — мы не мог­ли остаться позади.

— Понятно, — отвечала Гвенвифар. — Коли уж так вышло, разре­шаю вам меня сопровождать, если вы поклянетесь хранить молчание.

— Охотно поклянемся, — молвил Боре.

— Клянитесь вашей верностью Артуру, — потребовала королева.

— Госпожа, — взмолился Кадор, — неужто своей долгой служ­бой Артуру мы не заслужили лучшего обращения?

— Клянитесь! — вскричала королева, — или я своей рукой выбро­шу вас за борт.

Все трое поклялись, как требовала королева, и та велела подни­мать паруса. Боре, который на корабле провел не меньше времени, чем в седле, встал к рулю. Однако, поскольку он прежде не бывал на Инис Аваллоне, мне пришлось по памяти указывать ему курс.

День был погожий, дул свежий ветер. Мы летели над волнами, по­добно чайкам, кружившим над нашей мачтой. Не успели бурые бере­говые обрывы Регеда исчезнуть за кормой, как на юго-западе мельк­нуло синее пятнышко.

— Вот он! — вскричал я. — Инис Аваллон!

Боре изменил курс, я устроился на носу и заснул под плеск волн. Проснулся я чуть позже, думая, что остров должен быть прямо впе­реди, но увидел лишь серое небо над серым морем.

Все наши товарищи спали, кроме одного Борса, стоявшего у руля. Я тихонько прошел к нему.

— Где остров? — спросил я, садясь на скамью рядом с ним.

Он указал вперед.