…Тот освобожденный «заинька» по незыблемому правилу игры поцелуйной песни целует девушек — неплохая беленькому награда!
Начинается новое действо. И тоже игровое, веселое, однако с серьезной подоплекой.
Становятся, взявшись за руки, девушки и молодые женщины «стенкой». Напротив также плотненько встают парни и мужчины. Женщины начинают петь, игриво притопывая каблучками и кокетливо покачиваясь.
Мужская «стенка» отвечает:
Дальше девицы и женщины требуют:
Долго длится дотошный песенный допрос того боярина… и мужчины готовно показывают кафтан жениха, сапоги, шапку…
Игра-то игра… Но тут же и настоящие смотрины невест, начальное знакомство со своим будущим суженым-ряженым…
Все святочные вечера молодые гости дома Ступина вместе с учениками играли и в потешную «Кострому».
Ее начинали двое. Тянули нараспев поодиночке:
И далее все хором:
Песня эта могла быть бесконечной. Ее исполнители могли «покупать» для уважаемой «Костромы» все, чем богат тот же арзамасский базар.[44]
…С Рождества и до Крещенья занятий в школе академика Ступина не производилось.
Затихала в Арзамасе в святочную неделю и деловая жизнь. Со второй половины каждого дня праздничное веселье шумно выплескивалось на улицы. Гулянья по Сальниковой улице, разные уличные игрища, маскарады, театральные представления… И обязательное катание на санках и санях с Духовской, Воскресенской, Киселевой горы, с Ильинского раската…
Вполне отдавали дань общему веселью и юные воспитанники Ступина.
Праздник Крещения Господня называют еще Богоявлением. В этот день было явление Пресвятой Троицы «…и в особенности явление Божества Спасителя, торжественно вступившего в Свое спасительное служение». Особенность этого праздника составляют два великих водоосвящения… Первое бывает накануне праздника в храме, а другое в самый праздник в память крещения Спасителя в реке Иордань. Вот почему Богоявленский крестный ход и имеет наименование крестного хода на Иордань.
Накануне праздника огораживали под Воскресенской горой на Теше близ дома Николая Судьина елками место, вырубали широкую прорубь.
В день праздника где-то часов в одиннадцать сходил с горы из собора крестный ход.
…Горят свечи, озаряют своим теплым светом зеленое полукружье елей, таинственным волшебством светится у подножия дерев колотый лед. Свершается над темной парящей водой короткая служба.
Рядом, в загородке, раздевается тот, кто готов принять омовение. В восьмидесятые годы прошлого века вызывался на купель некий Дмитрий. Был он немного не от мира сего, раздетый не вызывал плотских чувствований. Таких русский народ любит, проявляет к ним особое милостивое сострадание, видит на них печать Божию.
Обвязывали Дмитрия чистыми полотенцами под мышками и два раза окунали в воду. А потом быстро набрасывали на него тулуп, надевал он теплые валенки, и его вели пить горячий чай. После освящения воды народ возвращался в храм с пением: «Прославим, верующие, величие Божьих благодеяний…»
Любима она у нас в народе. Величают ее шедро: веселая, широкая, честная барыня, широкая барыня… Еше бы! Государыня масленица неделю гуляет!
Витиевато величали масленицу записные говоруны Арзамаса, а они были, не без того.
Чуть не взахлеб говорил-частил веселый такой мужичок в трактире: «Душенька ты моя, дорогуша масленица, соломенны твои косточки, бумажно твое тельце, уста твои сахарные, речь твоя упоительна! Приезжай к нам в гости на горах покататься, в блинах масляных поваляться, щедрым сердцем потешиться. Уж ты наша масленица, краса красная, коса русая, тридцати братьев сестра, сорока бабушкам внучка, пяти — материна, дочечка — наливная бочечка, ясочка ты наша, пава сдобная… Приезжай к нам в городок, посадим в красный уголок — винца поднесем, приветным словом обнесем… Пускайся в пляс, весели Арзамас!»
Масленица — неделя сырная, неделя до Великого поста.