Ашт. Призыв к Жатве

Глядя на скрюченную в луже крови фигуру на полу, с черными кровавыми пятнами вместо глаз, Сорак думал, что теперь он скажет Аст-Асар. Какое здесь наказание за убийство? Наверно, смерть.

И пусть, — Сорак устало опустился рядом с телом Сагастра. Пусть, как хотят. Я никого не убивал. Я казнил преступника.

* * *

Входящий сигнал орма прозвучал словно из другой реальности. Где не было Мишки, Сагастра, Тела… Где был корабль, была работа, была репутация.

Так и знал, что от сукиного сына будут мне одни неприятности, — устало, не черство совсем подумал Сорак. Смешно. Он так злился тогда, не знал, что она… девочка.

Сигнал не прекращался. Сорак протянул руку и нажал на прием.

— Ты закончил? — спросил Аоллар.

— С чем? — устало спросил Сорак.

— С Сагастром, — ответил Аст-Асар. А потом добавил утверждающе, — закончил.

— И что теперь?

— Ничего. Ты мне нужен в другом месте. Так что возвращайся в акитэ, приходи в себя. Заберешь из Академии мою жену.

— Больше некому?

— У меня свои дела, — сказал Аоллар. — А самки, то есть ваши женщины однотипно реагируют на Аст-Асар, так что ты справишься лучше всех. Заберешь и доставишь в Дото.

Трея

Райо

— С тех пор, как узаконен Райо, у меня статус неприкосновенности в этом мире, — Метея отхлебнула кофе из маленькой чашки, поморщилась, рывком повернулась к Трее. — Даже падаан Аоллар не может ничего мне сделать. У меня нет прав, но никто не поднимет руку на верховную си-тэль, и, пока я занимаю это место, сделаю все, чтобы ты оставалась в безопасности.

Трея хотела спросить, как Метея собирается защитить ее от тех, кто властен над временем и пространством, и уже открыла рот, чтобы задать вопрос, когда Метея выставила вперед ладонь.

— Терпеть не могу вкуса остывшего кофе. Ирита! — в шатер впорхнула молодая девушка, с медной кожей, пышными формами, широко расставленными, темными миндалевидными глазами. Нежно-розовое, в коричневых, бежевых и бледно-голубых цветах итарсе подчеркивало цвет юной, сияющей кожи и экзотическую, ни на что не похожую, красоту.

В руках Ириты уютно расположилась маленькая изящная турка розового металла, ручной работы. С ее появлением конус наполнился горьковатым, волнующим ароматом.

Метея благодарно кивнула девушке, а та, не говоря ничего, вышла, оставив дымящееся чудо на невысоком, с коваными кривыми ножками, столике возле низкого дивана, на котором с удобством расположилась Метея.

Пока Метея, смежив веки, наслаждалась свежесваренным кофе, Трея беззастенчиво рассматривала ее.

Высокая, стройная, даже худощавая. Безупречная фигура, длинные, гладкие, как шелк, седые волосы до талии. На породистом лице ни одной морщины.

Сколько ей? Трея откуда-то знает, что много, очень много, но спросить не решается. Она придвинула пузатую темно-коричневую, почти черную, бутылку шампанского, и опрокинула в свой высокий бокал обильную розовую пену.

Метея сказала, надо успокоить нервы, и Трея не спорит.

Нади нашла бы вкус местного шампанского безукоризненным, как и все в Райо, в городе Тэль, в женском городе. Или, как говорят на Ашт, городе развлечений.

Что лучше любого шампанского успокаивает нервы — так это полное отсутствие белых стен! Ни одной белой стены, даже в многоэтажных комплексах, где живут си-тэль. Живут в небольших уютных акитэ, на две-три китэ, и доступа туда нет никому, даже Аст-Асар.

Отдыхают (или работают, тут все зависит от восприятия) си-тэль — в конусах, небольших, напоминающих пирамиды, каждая — метров шесть-семь в поперечнике.

Конусы издалека можно принять за палатки, или шатры, Трея и сама так решила, пока не рассмотрела это странное приспособление для приема гостей вблизи.

Нежная, струящаяся ткань шатра Метеи оказалась послушной: откинутый угол сохранил положение, заданное хозяйской рукой. Беззащитный, полный чувственного ожидания под поцелуями ветра, трепет тонкой ткани оказался иллюзией: внутри конуса отличная, даже идеальная вентиляция, и вместе с тем абсолютная звуконепроницаемость.

Сюда не доносится звуков музыки с улицы, не слышно смеха и голосов.

Как эта Ирита услышала Метею? — подумала Трея. Наверно, скрытый наушник. Технологии здесь на высоте. Но если в Тревах, городе Аст-Асар они голые, ничем не прикрытые, в чем есть, конечно, свое очарование, то в Райо их не замечаешь, погружаясь в атмосферу единения с природой.

Ирита вернулась, зажгла ароматические пирамидки, и по конусу поплыл тонкий аромат, напоминающий сирень и розу одновременно.

— Кофе и запах аттоилииса моя слабость, — усмехнулась Метея, — Ирита, как преемница верховной си-тэль, прекрасно знает это.

— Такая молоденькая, — Трея улыбнулась вслед упорхнувшей девушке, взмахнувшей рукавами итарсе, как крыльями бабочки.

Метея захохотала, запрокинув голову.

— Шутница! Ирите было пятьдесят… пять или шесть полных оборотов Ашт назад, — сказала она, отсмеявшись.

— Не может быть!

— Она с Зиккурата. Проклятый мир, там вообще стареют рано.

Насладившись вдоволь широко раскрытыми глазами Треи, Метея пояснила:

— Это все Ашт. Мир, что ненавидит мужчин, не замечает женщин.

— Что вы имеете ввиду?