Ася (СИ)

— Я Вас не боюсь. Спасибо, что пригласили. Мы не обременяем? Это неудобно. Вы так любезны.

— Сегодня уезжаем — вот прям сейчас. Задержались, потому что ждали вас. Я хотела познакомиться и рассказать, что к чему. Мы в скором времени покинем эту дачу, а Вы останетесь с красавчиком наедине. Без проблем и никаких забот и, уж тем более, неудобств. Здесь хорошо?

Красавчик? А вопросов становится всё больше. Пожалуй, с этого и начнём.

— Почему красавчик? — спрашиваю, бухтя себе под нос. — Да, здесь великолепно.

— А разве нет? — подмигнув, не скрывая хитрецы и кокетливого взгляда, лукаво отвечает. — Хорош же? — кивком как будто задевает мужские спины. — Вам повезло, Ася, да и ему тоже. Костя заслуживает на крепкую семью и своего ребёнка. Незачем усыновлять, если можешь самостоятельно родить. Вы со мной согласны?

— Нет.

— … — всем видом она показывает непонимание, поддержки ищет, пытается обратит моё сознание. Эта женщина считает, что детский дом, сиротский приют, комната малютки — по умолчанию низший сорт?

— У меня нет родителей, Даша, — тихо говорю. — Я отказник, брошенный на рынке новорожденный ребёнок. Там меня нашли в коробке. Я думала, что Костя рассказал Вам.

— Извините, я не знала. Нет. Хочу заметить, что Красов не особо и болтлив. Он не посвятил нас в Вашу историю. Но моя реплика не относилась к деткам, оставшимся без попечения родителей. Поверьте, я прекрасно знаю, понимаю, о чём говорю. То, что я сказала, касалось ситуации, в которую случайно угодил Костя. У Юли есть старший сын, которого Красов хотел усыновить и дать впоследствии мальчишке крутые привилегии. Господи, неважно, — тяжело вздыхает. — Прошу меня простить… Ася?

— Ничего страшного.

К такому обращению я уже давным-давно привыкла…

Тёмные кудрявые волосы. Длина? Её копна уверенно прикрывает женские лопатки и устремляется к тонкой талии. Коричневые глаза, смуглая кожа, идеальная фигура, невысокий рост, спокойный шаг, вывернутые наружу танцевальные стопы, узкие щиколотки и нежные запястья. Они ведь сёстры с Юлей, значит, в чём-то похожи. Его бывшая жена идеальна и… Смазлива? Почти кукольная красота?

— Как Ваше здоровье? — вдруг спрашивает Даша.

— Спасибо, хорошо.

— Нужно поберечься, — смотрит на низ моего живота, сочувствует и головой качает. — Есть предложение!

— Угу.

— Пока мужчины разберутся с вещами…

Она сказала с «вещами»? То есть этого богатства много? Когда муж всё успел?

— Даша, говорите мне, пожалуйста, «ты», — незамедлительно ей отвечаю.

— Хм? — приставив к губам свой указательный палец, поднимает вверх глаза. — Мне подходит, но только при одном условии.

— Каком? — стремительно теряю голос, хриплю, сиплю и замолкаю.

— Не нужно бояться, Ася. Говори мне «ты»! Мы простые люди, а Костя — друг семьи. Устала повторять, что его развод с Юлькой — исключительно их дело. Он повёл себя, как настоящая скотина, — она вдруг осекается и направляется как будто бы испуганным лицом ко мне. — Это ничего, что я его так называю? Отец меня по сей день ругает за несдержанность в выражениях, но куда как лучше быть открытым человеком и говорить то, что думаешь, чем исподтишка наточенным ножом ковырять случайной жертве спину? Я бываю грубой, Ася, но не потому, что…

— Ты очень милая, Даша, — вскинув руку, прикасаюсь к её горячему плечу и бережно сжимаю мышцу. — Я согласна. Твой папа в чем-то, безусловно, прав, но лучше быть искренним и ничего не скрывать.

— Итак, Красов временами ведёт себя не так, как хотелось бы или как было задумано самой природой. Угу? Почти «скотина», но в мягкой форме. Блин, чего меня несёт? Одичала в этом месте. Сейчас-сейчас, — несколько раз хлопает ладошкой по своим губам. — Ну, что скажешь? Я прощена, но в чём-то всё-таки была права?

Сказать, что я не знаю, что мне всё равно, что не уверена, что…

— Ася, Юля никогда не принадлежала Косте. Все об этом знали и Красов в том числе. Они были красивой, но пластмассовой парой. Знаешь, кукла Глаша и лупатый Симеон. Они развелись бы в любом случае. Этот брак держался на честном слове и одном крыле. Ворошить прошлое и сравнивать себя с моей сестрой. А теперь скажи-ка, дорогая Ася, какой во всём этом резон?

— Она ведь твоя сестра, — не скрываю удивления в голосе.

С чего она, в конце концов, взяла, что я сравниваю себя с той… Ну, с той… С другой!