Аскетические творения. Послания

⁴⁹³ Так, по нашему мнению, можно перевести фразу τας έαυτου έννοιας άπδ του προς τας αισθήσεις μετεωρισμού. Термин μετεωρισμός обозначает у святых отцов как греховное парение мыслей, так и развлечение и как бы раздергивание человека различными чувственными и мирскими ощущениями. Так, преп. Марк Подвижник говорит: «Любящий Истину и желающий трудиться сердцем (καρδιοπονειν)… должен бдить сердцем, преуспевать внутри себя (προκοπτειν εις το ενδότερόν) и приближаться к одному только Богу, чтобы не тяготиться трудами [духовного] внимания и терпения. Ведь пребывающий в [духовном] внимании и [удаляющий себя от] рассудочных парений (των λογιστικών μετεωρισμών) и плотских наслаждений ежедневно отделяет («отграничивает» — περιγραφών) себя не только внешне, но и внутренне от них, поскольку мы часто и мыслью, и делом пребываем в них» (Русский перевод: Преподобного и богоносного отца нашего Марка Подвижника Нравственно-подвижнические Слова. Но, поскольку этот перевод не совсем корректен, мы ориентировались на греческий текст: Маге le Moine. Traites. Т. I / Ed. par G.-M. Durand // Sources chretiennes. № 445. Paris, 1998. P. 370). Преподобный Макарий Египетский же высказывается о духовно преуспевающих христианах так: «И те непреткновенно шествуют, которые, по Господней заповеди, всецело отреклись от себя, [возгнушались] всеми мирскими похотями, связями, развлечениями, наслаждениями и занятиями, имея пред очами единого Господа и вожделевая творить Его заповеди» (Преподобный Макарий Египетский. Духовные слова и послания. Собрание типа I. М., 2002. С. 278). Перевод слегка исправлен по изданию: Makarios/Symeon. Reden und Briefen / Hrsg. Von H. Berthold. Bd. II. Berlin, 1973. S. 95.

⁴⁹⁴ Этой добродетели (απροσπάθεια) преп. Петр Дамаскин посвящает целое Слово, где, в частности, говорится, что «беспристрастие и в самом себе имеет смешанную с ним радость, подобно тому как и жизнь вещественная («погруженная в материальность» — υλώδης), [проводимая] в постыдных страстях, содержит печаль. Да избавимся мы от этой [плотской жизни] и да достигнем через бесстрастие жизни невещественной и вечной, ибо беспристрастие рождает умерщвление тела во Христе Иисусе, Господе нашем» (Творения преподобного и богоносного отца нашего священномученика Петра Дамаскина. М, 1993. С. 260). Перевод слегка исправлен по греческому тексту: Φιλοκαλία. Τομος Γ. Αθήναν, 1976. Σ. 129.

⁴⁹⁵ Ср.: «Кто возымел попечение об исходе из сей жизни, тот пресек многословие; и кто приобрел плач души, тот отвращается многоглаголания, как огня» (Преподобный Иоанн Лествичник. Лествица. М., 2002. С. 107).

⁴⁹⁶ Ср. рассуждение свт. Василия Великого: «Пост — не новое изобретение, но сокровище отцов. Все отличающееся древностью почтенно. Уважь древность поста. Он одного возраста с природой человека: пост узаконен в раю. В начале Адам принял заповедь: От древа, еже разумети доброе и лукавое, не снесте (Быт. 2, 17). А сие не снесте есть узаконение поста и воздержания. Если бы постилась Ева и не вкусила с древа, то мы не имели бы теперь нужды в этом посте. Ибо не требуют здравии врача, но болящий (Мф. 9, 12). Мы повреждены грехом — уврачуемся покаянием; а покаяние без поста не действенно. Проклята земля: тернии и волчцы возрастит тебе (Быт. 3, 17,18). Велено сокрушаться духом, а не предаваться роскоши. Постом оправдайся пред Богом. Но и самое пребывание в раю есть образ поста, не потому только, что человек, ведя жизнь равноангельную, в уподоблении Ангелам преуспел в том, что довольствовался малым, но и потому, что жившим в раю не приходило на мысль, что впоследствии изобретено человеком: ни употребление вина, ни заклание животных, ни все то, что делает мутным человеческий ум» (Свт. Василий Великий. Беседа 1 // Святитель Василий Великий. Творения. Т. 1. С. 866–867).

⁴⁹⁷ Ср. 1 Кор. 15, 20, где Христос назван «первенцем из мертвых».

⁴⁹⁸ Данное выражение (το της συγκαταθέσεως φρέαρ — букв.: колодезь согласия) указывает на важнейший момент развития страсти. В этом моменте «человек делает новый — решительный и важнейший — шаг по пути приближения к греховной страсти, поскольку в душе его, именно в данном моменте, назревает волевая решимость достигнуть того или иного употребления объекта страстного помысла, пустив в ход с этой целью все зависящие от самого человека средства. Следовательно, в принципе удовлетворение страсти решено, грех в намерении уже совершён. Остается только соответственное “производство дела”, фактическое удовлетворение возникшего и созревшего греховного желания» (Зарин С. Аскетизм по православно-христианскому учению. М., 1996. С. 256–257).