Читаем Аскетические творения. Послания полностью

6. Я же, когда вспоминаю о беспокойствах, доставляемых [тебе] сестрой, сразу же огорчаюсь. С другой стороны, думая о ее искреннем раскаянии, самоукорении641 и смиренных речах, утешаюсь и бываю расположен так, словно эти скорбные события вовсе не происходили. Я же, когда вижу прегрешение ближнего, то прежде всего считаю это своим собственным прегрешением, а затем говорю себе так: «Приводящий в смятение брата есть общий враг [наш]. Сегодня он дает подножку ему, а завтра — [собьет с ног] меня. Разгневаюсь же на этого врага и одержу победу в брани с ним. А огорчившего меня брата я должен буду почтить прощением и потерпеть скорбь от него, как терпят боль от собственной раны; своим терпением и молитвой за него подам же я длань помощи павшему»642. С помощью таких рассуждений стяжаю я терпение, а с помощью терпения избавляю причинившего мне скорбь от смятения и влеку его к любви: он же начинает скорбеть о самом себе, что уступил несдержанности и огорчил меня.

7. Поэтому, видя смятение сестры, ты не должна из малодушия упрямо настаивать на том, чтобы она была наказана, и мстить ей. А то вот [что произошло]: ты стала рабой страсти себялюбия643, а вы обе — предметом злорадства для лукавого; она стала им через опрометчивость, начав [ссору], а ты — через малодушие [, пожелав] воздать ей [злом за зло].

8. Итак, когда видишь распалившуюся [раздражением] сестру, тогда с помощью молитвы и терпения поступай любомудренно644 и обращай внимание не на то, что совершается открыто в настоящее время, но на скрытую и [долговременную] осаду врага. Потому что если ты дала «место гневу [Божию]» (Рим. 12, 19)645, то гаснет воспаление [раздражения] в сестре, и твоим молчанием приводится к ведению причиняющая скорбь [тебе]. Ведение же порождает страдание в побуждаемой [лукавым] поступать дурно, бичует ее покаянием, склоняет к осуждению самой себя и взывает к твоему прощению. И скорбь, причиненная сестрой, становится, через кротость и молитвы о ней, основой радости для тебя. Только не думай, что удручившая тебя сестра, которая спустя малое время кается, на коленях припадает [к тебе, моля о прощении,] и упрекает себя, пребывает [по-прежнему] в своей страсти. Ибо страстное состояние ее возникло не из внутреннего душевного расположения и преднамеренного умысла, но из уловления [ее врагом] и [собственной ее] скудости ума.

9. Ведь все, совершаемое не из внутреннего душевного расположения, легко изменяется. Говоря так, я руководствуюсь рассуждением святого отшельника Пимена, подражателя Христа — «Пастыря доброго» (Ин. 10, II)646. Он, когда некто рассказал ему об одной женщине, промышляющей блудом и отдающей свои доходы на милостыню, прозрел скорое исправление этой женщины, сказав: «Она не останется блудницей»647. И по прозрению святого, она действительно спустя малое время отказалась от греха через покаяние, удалилась из мира, стала великой подвижницей и совершила [много] чудес. Ведь обличаемая совестью и боясь наказания [Божия] за свой блуд, она творила милостыню. Это было семенем покаяния, которое, возросши, уничтожило ее [греховное] состояние и возделало злаки добродетели648.

10. Предположи, что ты пожелала построить дом. Заложила фундамент, возвела стены, но стропила [и крышу] не водрузила, — и все усилия твои потерпели крах, а с этим крахом потеряла ты и покой. Так же обстоит дело и в настоящем случае: возжелала ты стяжать спасение сестры и сначала проявляла к ней чистосердечную привязанность, многоразличным образом руководя ею, но не потерпела до конца недостатков сестры. И тщетным оказалось прежнее руководство: утратила ты как сестру, так и мир в своих помыслах. Ибо только в претерпевании до конца сможешь ты обрести [спасение] и сестры, принятой тобой, и собственной души649. Пусть не ускользает от тебя мысль, высказанная в наставлении святого Нила: «Все, что ни сделаешь ты или ни скажешь в отмщение оскорбившему тебя, есть соблазн в молитве твоей»650.

11. Поскольку божественные отцы определяют молитву как «ветвь от кротости и незлобивости» и «защиту от печали и тоски»651, то каким образом гневающийся на ближнего и преисполненный смятения сможет взывать [в молитве] к кроткому Иисусу?652 Каким образом огорчающий брата сможет обращаться с молениями ко Христу — Начальнику мира653 и иметь безмятежное сердце? [Ведь только] имеющий умиротворяющее сердце приготовляет место Господу654 и «с дерзновением» (Евр. 4, 16) и любовью взывает к Нему. Он же, призываемый и желаемый, тотчас же является и преисполняет душу беспредельной радостью. Искушения же случаются ради упражнения воли. Ибо если не приходит скорбь, то как достигнуть терпения? Скорбь насаждает виноградные лозы терпения, терпение произрагцивает грозди испытанности, испытанность производит вино надежды, надежда наполняет радостью душу, которая зрит будущее вкушение [небесных благ] как настоящее655.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Иисус, прерванное Слово. Как на самом деле зарождалось христианство
Иисус, прерванное Слово. Как на самом деле зарождалось христианство

Эта книга необходима всем, кто интересуется Библией, — независимо от того, считаете вы себя верующим или нет, потому что Библия остается самой важной книгой в истории нашей цивилизации. Барт Эрман виртуозно демонстрирует противоречивые представления об Иисусе и значении его жизни, которыми буквально переполнен Новый Завет. Он раскрывает истинное авторство многих книг, приписываемых апостолам, а также показывает, почему основных христианских догматов нет в Библии. Автор ничего не придумал в погоне за сенсацией: все, что написано в этой книге, — результат огромной исследовательской работы, проделанной учеными за последние двести лет. Однако по каким-то причинам эти знания о Библии до сих пор оставались недоступными обществу.

Барт Д. Эрман

История / Религиоведение / Христианство / Религия / Эзотерика / Образование и наука
Интервью и беседы М.Лайтмана с журналистами
Интервью и беседы М.Лайтмана с журналистами

Из всех наук, которые постепенно развивает человечество, исследуя окружающий нас мир, есть одна особая наука, развивающая нас совершенно особым образом. Эта наука называется КАББАЛА. Кроме исследуемого естествознанием нашего материального мира, существует скрытый от нас мир, который изучает эта наука. Мы предчувствуем, что он есть, этот антимир, о котором столько писали фантасты. Почему, не видя его, мы все-таки подозреваем, что он существует? Потому что открывая лишь частные, отрывочные законы мироздания, мы понимаем, что должны существовать более общие законы, более логичные и способные объяснить все грани нашей жизни, нашей личности.

Михаэль Лайтман

Религиоведение / Религия, религиозная литература / Прочая научная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука
Задача России
Задача России

Вейдле Владимир Васильевич (1895-1979) - профессор истории христианского искусства, известный писатель, литературный критик, РїРѕСЌС' и публицист. РћРґРЅРѕР№ из ведущих тем в книгах и "статьях этого автора является тема религиозной сущности искусства и культуры в целом. Р' работе "Задача Р оссии" рассмотрено место христианской Р оссии в истории европейской культуры. Р' книге "Умирание искусства" исследователь делал вывод о том, что причины упадка художественного творчества заключаются в утере художниками мировоззренческого единства и в отсутствии веры в "чудесное". Возрождение "чудесного" в искусстве возможно, по мнению Вейдле, только через возвращение к христианству. Автор доказывал, что религия является не частью культуры, но ее источником. Книга "Р им: Р

Владимир Васильевич Вейдле

Культурология / Политика / Философия / Религиоведение / Образование и наука
Россия и ислам. Том 2
Россия и ислам. Том 2

Работа одного из крупнейших российских исламоведов профессора М. А. Батунского (1933–1997) является до сих пор единственным широкомасштабным исследованием отношения России к исламу и к мусульманским царствам с X по начало XX века, публикация которого в советских условиях была исключена.Книга написана в историко-культурной перспективе и состоит из трех частей: «Русская средневековая культура и ислам», «Русская культура XVIII и XIX веков и исламский мир», «Формирование и динамика профессионального светского исламоведения в Российской империи».Используя политологический, философский, религиоведческий, психологический и исторический методы, М. Батунский анализирует множество различных источников; его подход вполне может служить благодатной почвой для дальнейших исследований многонациональной России, а также дать импульс всеобщим дебатам о «конфликте цивилизаций» и столкновении (противоборстве) христианского мира и ислама.

Марк Абрамович Батунский

История / Религиоведение / Образование и наука