Аскетизм по православно-христианскому учению. Книга первая: Критический обзор важнейшей литературы вопроса

Жизнь христианина «естественно и неизбежно» есть «подвижничество или деятельное созидание своего спасения путём продолжительных усилий и трудов, при благодатной помощи свыше». [1237] «Спасение христиан созидалось и, следовательно, может созидаться во всяких условиях жизни: в общении с людьми и в удалении от мiра, в состоянии высокого общественного положения и в совершенном уничижении, в общественно-практической жизни и в уединенном само-сосредоточенном богомыслии, при посредстве слова и посредством молчания» и т. д. [1238] «Христианские добродетели» «более удобно воспитываются и развиваются в св. обителях, чем в мiре», поскольку, «иноческая жизнь своим строем дает необходимые условия для продолжительного и настойчивого вырабатывания (?) высоких христианских качеств и добродетелей». [1239] Удаление христиан в монастырь автор сравнивает с отправлением больных лечиться чистым горным воздухом. [1240]

Проф. Попов допускает, так сказать, специализацию добродетелей, осуществление в известном избранном роде жизни преимущественно одной какой-либо добродетели, составляющей основную задачу и преобладающую цель осуществляемого каждым христианином подвига. «Праведная жизнь святых Божиих обычно представляет собой преобладание тех или иных христианских добродетелей, сродных той или иной благочестивой душе». [1241]

В частности, автор анализирует христианские состояния, — веры, [1242] надежды, [1243] любви к Богу [1244] которые находят свое наиболее прямое выражение в молитве; [1245] касается также смирения, [1246] кротости, [1247] воздержания и поста, [1248] раскрывает основной смысл иноческих обетов, [1249] уясняя значение, в частности, столпничества, [1250] молчания. [1251]

Рассматриваемая диссертация г. Попова, таким образом, не бесплодна в этико-богословском отношении, содержит в себе по раскрываемому нами вопросу мысли здравые и точные, хотя и не обоснованные специально.

14. Архиепископ Иннокентий (Борисов)

Выяснения православного понимания «аскетизма» несомненно касались — хотя бы только попутно и частично — и многих курсов лекций, читанных в Духовных Академиях профессорами Нравственного Богословия (кроме, разумеется, лекций о. И. Л. Янышева, занимающих — по своим неоспоримым достоинствам особое положение, а потому уже рассмотренных нами посильно в начале настоящего «Обзора»). [1252] Однако из опытов такого рода в печати известно очень немногое.

Из указанной категории трудов некоторого внимания и хотя бы только краткого упоминания заслуживают академические лекции двух молодых, начинающих ученых, впоследствии знаменитых иерархов — архиепископа Херсонского Иннокентия (Борисова) и епископа Смоленского Иоанна (Соколова), — хотя происхождение этих лекций относится ко времени уже давно минувшему.

* * *

Нравственное Богословие было предметом чтений о. Иннокентия в 1833–1835 гг. [1253] В печати изданы (помещены в названном юбилейном сборнике) лишь «вступительная лекция» его «по Нравственному Богословию», «Введение в Нравственное Богословие» и «Нравственная антропология». [1254]

Вопроса об «аскетизме» о. Иннокентий касается здесь очень мало. По его мнению, христианская деятельность не можете быть без мистики; ибо существо её — в глубине духа. Аскетика стоит на противоположной стороне, ибо занимается телом; а тело стоит в противоположности с духом, по своей грубости, косности, осязаемости, материальности. Дух требует оживления, просвещения; а тело — умерщвления, обуздания, борьбы. [1255] Подвижничество нужно, ибо тело противоборствует духу; но главное исходище жизни — дух, сердце. Многие секты забывают это и ожидают всего от обуздания тела, и потому простирают слишком далеко разные строгости к нему, напр. посты, которые у них нередко оканчиваются смертью, или неизлечимыми болезнями. [1256] Аскеты занимаются подвигами материальными, и потому делают жизнь скучной, горькой. [1257]

Таким образом, о. Иннокентий под «аскетизмом» разумеет то «телесное упражнение», [1258] о котором Апостол говорит, что оно «мало полезно». [1259] Но такое понятие об «аскетизме» слишком узко и не оправдывается ни филологическим смыслом слова, ни его историей. [1260] Слишком узкий смысл понятия «аскетизм» и не благоприятное к нему отношение, вероятно, навеяны на о. Иннокентия его протестантскими пособиями, из которых на одно — «System der christlichen Moral» (1788–1815) Рейнгарда — он сам определенно указывает, как на свое пособие. [1261] Впрочем, далее о. Иннокентий «аскетикой» или «педевтикой» называет тот отдел Нравственного Богословия, который трактует «о средствах к исполнению» обязанностей христианина [1262] и который разрешает вопрос: «какими средствами человек может достигнуть совершенства?» [1263]