Аскетизм по православно-христианскому учению. Книга первая.

2) Впрочем светский писатель заметил начало решительного отступления от этой идеи в жизни, духе и направлении Валаамского монастыря: большинством валаамских иноков овладело практическое направление, которое выразилось рельефно в изумительных сооружениях и образцовом хозяйстве обители. Среди самих отшельников произошло решительное разделение по духу: началось и происходить, по свидетельству автора, глухая, затаенная, но важная, принципиальная борьба духа древнего подвижничества с новым производительным направлением, характеризующимся господством экономического начала над духовно-созерцательным. [1363] Как ни чужда созерцательная, отрешенная от жизни, идея духу бытописателя Валаама, он все же отдает ей решительное предпочтение перед новым течением, все же более тяготеет к типу древнего подвижничества, который представляется ему гораздо симпатичнее вновь народившегося практического, хозяйственного. [1364] Он вполне сочувствует сетованиям уже немногих представителей созерцательного направления, что при новых порядках «единения с Богом нет», [1365] так как «все – для удобства и ничего для души». [1366]

Г. Левитский, имея в виду изложенные вкратце мысли Немировича, в своей статье также преследует собственно две задачи: 1) выяснить сущность и значение созерцательного направления в человечестве, частнее – в христианстве и 2) показать, что практическое направление, хозяйственные заботы, и усиленный физический труд могут и не препятствовать осуществлению целей христианского подвижничества, что созерцательная жизнь и деятельность практическая могут быть выражением одной и той же идеи христианского самоотвержения, только в различных формах.

Насколько удачно выполнена поставленная автором интересная задача, насколько глубоко и правдиво разрешает он этот важный, принципиальный вопрос?

Г. Левитский, несомненно, не изучал поставленного вопроса основательно и самостоятельно, а ограничился общими, имевшимися в его распоряжении сведениями. Однако его попытка освещения указанного вопроса не должна быть, по нашему убеждению, обойдена молчанием, как в виду малочисленности у нас подобного рода попыток, которые в нашей богословской литературе являются лишь спорадически, в виде редкого и счастливого исключения, – так и потому, что в общем он довольно верно схватил и точно изложил принятую и господствующую точку зрения на происхождение, сущность и значение в христианстве созерцательной жизни.

Итак, обратимся к рассмотрению названной статьи, хотя бы только лишь в ее общих мыслях и основных положениях.

Яркими, хотя и не особенно оригинальными чертами, обрисовав обычное течение общественной жизни, как господства «алчбы и взаимной людской ненависти», «неистового бешенства всякого рода человеческих страстей» [1367] г. Левитский пытается из этого крайне безнадежного состояния человеческого общества вывести «внутренние психологические основания, в силу которых издавна существовал особый тип людей, именуемых иноками». [1368]