Асорин. Избранные произведения

Священник Бехарано не согласен с дядюшкой Качарро. И у пастухов и у земледельцев есть свои преимущества. Да, земледелец трудится больше, чем пастух, но от своего труда он получает не меньше удовлетворения, чем пастух. Пляшут же и поют те и другие. «За то, что пастухи весь день полеживают, между тем как землепашцы выпалывают сорняки да рыхлят землю, им приходится расплачиваться. Ночью и днем пастухи под открытым небом, спят где-нибудь под кустом, мокнут от дождя, докучают им холод и жара, а земледельцы отдыхают в своей постели, подле кухонного очага, или выгреваются на солнышке, судача с соседями. Конечно, и у тех и у других не всегда все ладится. Однако же пастухи и земледельцы ведут простой образ жизни и вырастают здоровыми». (До известной степени, дорогой Бехарано. Из-за плохого питания среди земледельцев свирепствует чахотка. Также другая болезнь, которая, казалось бы, должна быть принадлежностью горожан. Мы имеем в виду неврастению. О «сельской неврастении» уже заговорили доктора. А что касается простого образа жизни земледельцев… это тоже до известной степени. В деревнях делают все то, что делают в Мадриде или в Париже.) «Они равнодушно переносят огорченья, — прибавляет наш автор, — им нет никакого дела до того, что творится в мире. Было бы вдоволь выпить и поесть, они бровью не поведут и не станут печалиться, хоть бы свод небесный раскололся на кусочки». Удивительно точно подмечено! Вспомните то место, где Монтень говорит о своем садовнике: «Этот человек, что работает в моем саду, нынче утром похоронил своего отца или своего сына…»

Пастухи и земледельцы

И те и другие живут превосходно. (Если живут, любезный Бехарано.) «Кто с лучшим аппетитом ест что угодно и в любой час, как не пастухи и земледельцы? По этой-то причине я утверждаю, что они едят роскошно, как короли». (Минуточку, мне хочется привести несколько строк из Фейхоо, написанных в те же годы: «Я, по правде, могу говорить с полным знанием дела лишь о том, что творится в Галисии, Астурии и в горах Леона. В этих краях нет людей более изголодавшихся и хуже одетых, чем земледельцы. Несколько тряпок прикрывают их тело — вернее сказать, открывают, ибо состоят из сплошных дыр. Жилье у них такое же дырявое, как одежда, ветер и дождь разгуливают там, как у себя дома. Питание их — огрызок черного хлеба с чем-нибудь молочным или с какими-нибудь грубыми овощами, однако все в таких скудных количествах, что многие ни разу в жизни не встали из-за стола насытившись…» — Фейхоо, рассуждение «Почет и выгода сельского хозяйства». — Теперь продолжим.) «А ведь если нет аппетита, то поставь перед вами самые изысканные яства, все будет не в радость. Что толку, если стол ломится от телятины, цыплят и прочей птицы, от форелей, угрей и другой дорогой рыбы и т. д., коли те, кому вы это поставили и кто за стол садится, пресыщены всем? И напротив, когда есть хороший аппетит, похлебка из солонины с капустой, репой и салом покажется вкуснее всего вышеназванного». (Как сказать…) «Ломоть ячменного или кукурузного хлеба им дороже, чем кренделя Старой Коллегии в Саламанке». (Как сказать… А с каким удовольствием наш друг вспоминает о кренделях Старой Коллегии в Саламанке!)

Что ж до сна, «много ли радости королю, что у него перины набиты пухом и простыни из тончайшего голландского полотна, если он, ложась, не может уснуть?» А как бывает с земледельцами? «Улегшись на свой матрас, набитый кострою или соломой, любой земледелец спит, как говорится, без задних ног, и спится ему сладко и спокойно. Пастух на своих овчинах или на голой земле тоже наслаждается этим преимуществом».

(Голоса пастухов и земледельцев: «И все же, и все же…»)

У АРКСТЕЯ И МЕРКУСА

Изящные гравюры