Астраханский край в годы революции и гражданской войны (1917–1919)

Наблюдавший все это разорение и самодурство спецуполномоченный Вадим Лукашев направлял развернутые – по полсотни страниц – доклады в ЦК, но повлиять на ситуацию не мог. Ценой неимоверных усилий он открыл клуб, в котором стал показывать революционное кино, заставил отказаться от слова «господин» в приветствиях и путем больших усилий довел численность красного киргизского полка до 800 сабель. Три четверти полка вскоре было передано в действующую 4-ю армию и ушли на фронт.

Лишь в 1920 году, когда война откатилась далеко на восток к Иркутску и Самарканду, чекисты арестовали Тунганчина, и в Букеевскую орду пришли, наконец, социальные перемены. Впрочем, Тунганчин недолго сидел в тюрьме. Вскоре он вышел на свободу, устроился на хозяйственную должность, которую и занимал вплоть до Большого террора 1938 года.

Калмыкия

Еще хуже дело обстояло в Калмыкии. Если в казахских степях большевикам удалось наладить контакты с местной феодальной верхушкой и опереться в южных селах на ловцов, то калмыцкая верхушка была откровенно враждебна Советам. С русско-украинским местным населением тоже возникли проблемы.

3 января 1918 года в пос. Степном – единственном крупном населенном пункте Калмыкии[1280] местный Совет заявил о взятии власти. Совет возглавлял некто Иван Молодкин. Два его заместителя – Шишлянников (комиссар города) и Игнатьев – были делегированы на краевой съезд Советов в Астрахань. О степени опасности такой поездки говорит один яркий факт: Совет принял официальное решение выплатить пенсии женам Шишлянникова и Игнатьева в случае их убийства[1281].

Вся Красная гвардия Степного состояла из трех человек. К концу января ее довели до шести бойцов. Тем не менее Совет принимает решение ввести прогрессивный налог с латифундистов и скотовладельцев и даже начать передел земли. Всех жителей Степного, имеющего более пятидесяти коров, обязывают сдать одну корову в Совет по твердым ценам для перераспределения беднякам[1282].

Попытка опоры на местное русско-украинское население не была продуктивна. Летом 1918 года местный комиссариат земледелия, подчиненный Черному Яру, сообщает о том, что не будет выполнять декрет о социализации земли: «причины отказа населения Элистинского округа от социализации земли заключаются в том, что в населении замечается тоска по Учредительному собранию, недовольство Красной армией и антибольшевистские настроения, объясняющиеся главным образом тем, что процент неимущих в селениях Элистинского района невелик, в большинстве люди зажиточные и не видевшие еще близко горя и обиды»[1283].

В селе Троицкое прибывшим земельным инструкторам угрожали свернуть шеи, а на сходе в инструктора Шмика бросили палкой. В Улан-Эрге все того же Шмика обступили плотным кольцом, и из толпы сыпались «яростные крики, причем армейцев называли грабителями, которых надо убить»[1284].

Эти угрозы не были пустыми. В Харатусовском улусе был разгромлен земельный отдел.

Нелишним будет заметить, что колонисты были вооружены. Отчасти оружие принесли вернувшиеся с фронта солдаты, отчасти оно было получено от Царицынского Совета, который после январского мятежа 1918 года в Астрахани счел калмыков контрреволюционно настроенными и выдал отрядам самообороны в Элисте, Ремонтном, Приютном и других селах 200 винтовок с патронами и даже 4 пулемета[1285].

Зажиточные хуторяне – русские, украинцы и эстонцы – не собирались делиться никаким имуществом. Они потребовали отделиться от Калмыцкого округа и создать свой собственный уезд в составе Элисты, Троицкого, Ремонтного, Торгового, Керюльты и еще десяти пунктов[1286]. После некоторых колебаний губисполком согласился с этим решением. В мае 1918 года в Яшкуле прошел русско-калмыцкий съезд, на который прибыли 24 делегата от сел и 63 от аймаков. По территориальному устройству съезд не пришел к единому выводу, зато осудил социализацию скота, фактически поддержав крупных латифундистов. Никаких иных решений принято не было, что вызвало разочарование у сторонников калмыцкой автономии и привело к отходу многих из них от Советов.

1 июля в Астрахани состоялся I съезд Советов трудового калмыцкого народа, делегаты которого затем приняли участие в работе II Астраханского краевого съезда Советов. Результаты были скромными: Калмыцкий исполком Советов получил статус уездного, а его члены – несколько мест в губисполкоме. Ни о какой автономии по-прежнему не было и речи.