Астраханский край в годы революции и гражданской войны (1917–1919)

В общей сложности сторонники Советов потеряли 300 человек убитыми и до 1500 ранеными[502]. Потери белоказаков были несколько меньше, но сопоставимы.

Первое советское правительство

К власти в Астраханской губернии пришла левая коалиция. На совместном заседании Совета рабочих и солдатских депутатов, левых партий и профсоюзов было решено сформировать Совет народных комиссаров в составе девяти комиссариатов.

Левые эсеры возглавили три ведомства: Перфильев – комиссариат внутренних дел (при этом он возглавлял Губернский Совет депутатов), Войцехович – продовольствие, а директор народной гимназии Бакрадзе – народное просвещение.

Большевики также обрели три командные высоты, сравнимые по влиянию: Аристов возглавил военный комиссариат, Вейнмарн – юстицию, Демидов – водно-ловецкие дела.

Максималист Цыпин теперь руководил комиссариатом труда и редактировал официальную советскую газету «Известия Совета рабочих и крестьянских депутатов».

Финансы поручили народному социалисту Рушевскому, который по профессии был экономистом-плановиком и возглавлял профсоюз конторщиков и бухгалтеров.

Здравоохранение возглавил беспартийный доктор Гузиков, организовавший медицинскую помощь раненым красноармейцам и рабочим во время январских боев.

Как видим, возник широкий общественный фронт, в котором нашлось место и умеренным социалистам и в котором отсутствовала одна доминирующая политическая сила.

Первый съезд Советов

15 февраля в здании коммерческого училища Воробьева[503] открылся первый съезд Советов. В первый день он собрал 400 делегатов, из которых почти две трети составляли мусульмане. Съезд продлился целых двенадцать дней, продемонстрировав широкую палитру взглядов, обнажил конфликт между левыми и правыми социалистами и показал готовность левых к созданию большой – но управляемой, разумеется, ими коалиции.

Съезд представлял весь социалистический спектр. Здесь были левые эсеры, эсеры-максималисты и правые эсеры, большевики и меньшевики, народные социалисты, анархисты и представители Рабочей еврейской партии «Бунд». Делегатов прислали профсоюзы, солдаты, ловцы, крестьяне, воины-инвалиды и представители военнопленных австрийцев, южных славян и турок. Присутствовали киргизы (то есть казахи) и калмыки. Отдельно были представлены многочисленные мусульманские организации.

Но большинство составляли обычные селяне, далекие от тонкостей политики и мыслившие категорией интересов своего подворья. Съезд открыл как раз один из них – ловец Баданов, – заявивший, что «боится социализации промыслов и поддерживает свободную хлебную торговлю»[504].

Журналист из «Астраханского листка» так красочно описал свои впечатления от делегатов съезда: «Все бородачи, загорелые. Молодых немного. В одежде преобладают пиджаки, куцые на делегатах из ловецких сел, длинные широкие землеробов царевчан и черноярцев. Выделяются бекеши и поддевки. Характерная особенность уездных представителей: нет шинелей. Многие из них солдаты, есть только что вернувшиеся с фронта, и ни одного в солдатской экипировке»[505].

Войну советские делегаты ненавидели от всей души.

По предложению профсоюзного активиста Александра Трусова в Президиум был избран левый коалиционный список: от левых эсеров Перфильев, Туйбахтин и Колчин, от большевиков Гольдберг и Липатов, от мусульман Ахмат Умеров. Перфильев и председательствовал большинство дней.

Правые социалисты были малочисленны, но активны. Из соображений демократии им давали слово, однако пользовались они им в основном, чтобы высказать свое превосходство над левым большинством, что вызывало понятное раздражение. С первого же дня, получив слово, правые говорили, что никакого мира с Германией не будет, что все разрушится и погибнет. Да, именно в таких тонах, как свидетельствовал эсеровский рупор «Голос революции».

Большевики отвечали не менее эмоционально. Бывший член КНВ Самуил Гольберг, например, предложил «всем скорпионам и дальше сулить нашим Советам самое ужасное», после чего продолжил: «пусть льется кровь, мы в ней не повинны, мы не боимся тиранов и эксплуататоров, мы объявляем им бой на смерть и жаждем их гибели».

Выступление Гольдберга было усилено эстетически. На сцену поднялись красноармейцы, встав сзади оратора с примкнутыми штыками.

В тот же день подавляющим большинством голосов был принят «Декрет о передаче власти в губернии Советам депутатов». В нем говорилось о необходимости «немедленно образовать на местах в селах, поселках, уездных городах Советы депутатов, а также волостные и уездные Советы».

Впрочем, правых пустили на съезд не всех. Возможности выступить были лишены их сильные лидеры – депутат Учредительного собрания Кузьма Терещенко и специалист в области земледелия Олег Михайлов. Перед Михайловым демонстративно закрыли дверь, а Терещенко преградил путь лично комиссар юстиции большевик Вейнмарн. Скорее всего, эсеровские вожди не сочли нужным оформить представительство от какого-нибудь крестьянского схода, а их делегирование от партии никем, кроме них самих, не признавалось.