Атай-гул

Мамин не спеша потягивал холодное игристое, наслаждаясь идиллией. Слегка захмелев, он долго всматривался вдаль, пытаясь разглядеть далёкий берег. Выкинув пустую бутылку за борт, он спустился в машинное отделение за папиросами. Он нащупал сумку, вытащил свёрток, сунул его в карман, чтоб не потерять в темноте, нащупал на дне сумки пачку. Лёша устроился на корме и закурил. Он развернул свёрток и достал фигурку. Воин с мрачным лицом в смешном колпаке, будто недовольно смотрел на него. Мутно-зеленоватый камень, из которого была изготовлена фигурка, был тёплым и светился изнутри. Вторая фигурка была похожа на первую, а третья, по-видимому, осталась в сумке. Лёша решил показать фигурки попутчикам.

Анри, сидевший на диване в рубке, посмотрел на часы. Он взял лежавший в углу массивный гаечный ключ, поднялся и ударил им по голове Поликарпыча. Ключ ударил плашмя прямо по капитанской фуражке. Капитан, молча кулём, рухнул на пол рубки.

Когда Лёшавошёл в рубку, Поликарпыч лежал на спине, по виску из-под фуражки текла кровь. Анри держал в руках ключ.

Мамин от неожиданности попятился назад. Анри бросил ключ, выхватил из кармана пистолет.

– Jungspund! GehFischefüttern! (–Молокосос! – Отправляйся кормить рыб!), – перешёл на немецкий француз.

Мамин как комсомолец и активист был наслышан о врагах революции, шпионах, врагах народа и прочей контре. От ненависти к врагу он заскрипел зубами и сильно сжал фигурки в руках. Невыносимая лютая злость как неведомая сила наполнила каждую клеточку его тела и медленно потекла к фигурке. Фигурки стали горячими, но Лёша не выпустил их из рук.

Анри отшатнулся, будто кто-то ударил его и выронил пистолет. Он закатил глаза, нелепо раскинув руки, попятился назад. Дойдя до ограждения борта, он упёрся в него, покачнулся, и перевалившись за борт, полетел в воду.

Мамин не понял, что произошло. Он сунул фигурки в карман и кинулся к Поликарпычу. Разорвав рубаху на полоски, Лёша перевязал голову капитану.

Катер, потеряв управление, вилял, поставляя волнам то правый, то левый борт. Судно болтало из стороны в сторону. Ещё десять минут назад Поликарпыч слегка изменил курс, направив катер на юго-восток, чтобы обогнуть гряду подводных скал. Сейчас катер шёл прямо на них.

Мамин нашёл бутыль с пресной водой и плеснул Поликарпычу в лицо. Поликарпыч замычал и открыл глаза. Его мутный взгляд скользнул по потолку и остановился на Лёше.

– Чего это. ааа?

– Француз это тебя, Афанасий Поликарпыч, гаечным ключом по башке приложил. – За бортом эта контра, рыб кормит.

В этот момент раздался удар. Судно налетело на подводную скалу. Катер тряхнуло, и он завалился на бок. В трюм хлынула вода. Дизель заглох.

– За борт, прохрипел Поликарпыч. – А то засосёт.

Мамин сдёрнул со стены рубки спасательный круг, размахнулся и кинул за борт. Он с трудом помог Поликарпычу подняться, перевалив его через ограждения, толкнул капитана за борт и прыгнул туда сам.

Капитан, не смотря на рану, отлично плавал. Ухватившись за круг, они поплыли прочь от катера.

Судно зафыркало, выпуская пузыри воздуха и пошло на дно. На воде в этом месте образовалась воронка, которая засасывала в себя плавающий вокруг мусор и обломки.

Поликарпыч и Лёша уже отплыли на безопасное расстояние. Когда вода успокоилась, Лёша выловил ещё один круг. На востоке проглядывалась тонкая полоска земли.

– Туда, – указал Поликарпыч и поплыл к земле.

«Лиза» покоилась на дне, вместе с говяжьей тушей, третьей фигуркой воина, и ящиком дореволюционного игристого. О последнем Мамин сожалел больше всего.

В гостях у Аральского Посейдона пребывал французский корреспондент Анри Топа.

Настоящее имя Анри было Вальтер Штрейхер, он носил звание гауптштурмфюрера СС и был одним из основателей Аненербе. Его целью было похищение «арийских стражей» – мистических статуэток, с помощью которых, по легенде, потомок пророка Мухаммеда суфийский мудрец Мир Саид Барак, помог Тамерлану выиграть битву с ханом Тохтамышем.

Неизвестный в научных кругах, древний пергамент, на арабском языке содержащий сведения о битве Тамерлана и Тохтамыша попал в Аненербе случайно из музея в Неаполе, где числился как сура из Корана, пока местный профессор не перевёл его. А когда сведения о раскопках могилы Тамерлана достигли Берлина, Аненербе незамедлительно отправила на место раскопок своего адепта.

Лёше и Поликарпычу, истории былых времён были до лампочки, единственной их целью было доплыть до берега, до которого оставалось не более морской мили. Ветер стих, и незаметное подводное течение невольно помогало им плыть к цели.

***

В городском управлении милиции, небольшого приморского городка Казалинска, капитан НКВД Иван Фёдорович Ломов, третий час допрашивал потерпевших с потонувшего катера «Лиза».