Атаманова казна

Словно подтверждая мои слова, пока ещё далеко внизу раздались нестройные ружейные залпы, потом снова всё стихло. Лошадей споро отвели далеко в сторону, по ветру, к стоявшим на привязи лошадям Макарова и исчезнувших спецов (фу, как быстро они перешли в эту неприятную категорию…). Ещё раз замели и замаскировали все следы нашего присутствия у входа в пещеру, я даже пошептал кое-что для отвода глаз – раз уж началось непонятное, так лучше перестраховаться. И заняли каждый свою позицию, окружив вход в пещеру и распределив сектора обстрела, чтобы не зацепить друг друга если ситуация сорвётся в штопор. А если всё пройдёт, как задумано, то нам и пальцем шевелить не нужно, разве что Макарову крутануть магнето и нажать на рычаг. Но при этом он поставит точку в судьбе спецов, вдруг понял я, вот от чего он такой нервный. Мда, это серьёзно – за спецов Глеб с меня обязательно спросит.

Тем временем начали сгущаться сумерки, заметно похолодало, зато обострилась интуиция и боевой азарт кипятил кровь: вот-вот настанет конец этой знаменательной охоте, который должен положить начало ещё более интересному периоду жизни. Главное, не упустить…

Первая фигура появилась на краю горы внезапно, в полной тишине. Остановилась в нерешительности, затем снизу поднялись ещё: вторая, третья, четвёртая… восьмая. Все в сборе. Столпились у входа в пещеру, и затем по одному стали исчезать в её зеве. Сумрак скрывал детали, и я вычислил Туманова только по знакомой фигуре и командным жестам. Как и предположил Макаров, он держал ситуацию под контролем и запускал своих людей в пещеру, сам стоя несколько поодаль и следя за обстановкой. Вот в норе скрылся последний человек и Туманов едва успел двинуться следом, когда гулко хлопнул взрыв и тут же рванул ещё громче, вздымая вверх груду камней и земли, и едва не разрывая перепонки в ушах. Туманова отбросило взрывной волной на спину, к откосу, и к нему сразу метнулся Бочаров, опережая меня и Макарова. Когда мы подбежали, Туманов был уже перевернут лицом вниз, и Бочаров умело вязал ему руки за спиной. Туманов не сопротивлялся, видимо был без сознания.

– Ноги, ноги вяжи покрепче. – возбуждённо сказал Макаров, прижимая коленом голову Туманова.

Я блаженно улыбался в темное небо, благодаря своих Богов за удачу. Ну вот и свиделись. Наконец-то! Словно салютуя моей удаче, с востока накатил гул артиллерийской канонады – начиналось наше наступление на фронте.

В Бугульму возвращались триумфально: в окружении конного отряда чоновцев добрались до бронепоезда, ожидавшего нас на том же месте, затем по железной дороге до города, и дальше проследовали к комендатуре, в сопровождении конвойного отделения ЧОН. Туманова бережно несли на носилках, как ценный груз, и временно разместили в подвале, где специально подобрали ему камеру без окон. Приставили к нему врача, который заверил нас, что пациент цел и почти невредим, а его безсознательное состояние есть следствие сильной контузии, и со временем пройдёт. Выставили около него и камеры усиленный караул, и вернулись к телеграфу, докладывать о своих успехах.

Разговор с Глебом получился сложный. Рядом со мной неотлучно находились Бочаров и Макаров, и пока телеграф отстукивал в Питер мои послания и принимал через долгие паузы ответные «вказивки», я незаметно наблюдал за обоими. Макаров слегка нервничал, внешне как-бы абстрагировался от процесса доклада и размышлял о чём-то предстоящем. Его я понимал, у него впереди был сложный момент очной ставки с Тумановым, когда тот придёт в себя, и я смогу наконец понять, что Макарову известно про обоз, груз и о чем он говорил с Тумановым раньше. Видимо есть, от чего нервничать, учтём. А Бочаров был спокоен, сидел себе в углу и лишь краем уха слушал зачитываемые сообщения от Глеба. Интересно, а у него предусмотрена прямая связь с Глебом? Какая? Или он уполномочен действовать по ситуации? И какова глубина его полномочий? Ладно, перейду к сути доклада. Пришлось подробно доложить о содержании проведённой операции, использовании всех ресурсов, и обстоятельствах исчезновения Дымова и Кряжева. Глеб не торопился с ответом, мы успели и чаю напиться, и даже заскучать, когда телеграф начал выстукивать ответ с Питера. Если коротко, то похвала была скупой. Как я и предполагал, исчезновение спецов в безвозвратные потери заносить не спешили, и мне крупно повезло, что в тот момент рядом со мной находился такой живой свидетель, как Бочаров. Тем не менее, за взрыв пещеры мне было поставлено на вид, и дано прямое указание Макарову немедленно приступить к её откапыванию. Туманова потребовали переправить в Самару сегодня же, обеспечив необходимой охраной. В ответ я смог убедить Глеба в том, что отправка Туманова из Бугульмы сейчас не целесообразна, потеряем темп расследования по горячим следам, и не получим главный результат. После раздумий Глеб дал мне ещё сутки. За это время я должен был найти обоз и груз, а если не справлюсь – сопроводить Туманова в Самару лично. Вот так всё сурово, шутки в сторону.