Атаманова казна

Новая служба Макарову в целом нравилась, обязанности были не обременительные, задачи интересные, обеспечение и статус вполне устраивали – в такое неспокойное время быть сытым, и уверенным в завтрашнем дне, уже большое дело. В его распоряжении были все возможности губернского ВЧК, стоило лишь запросить по связи необходимое. Отчитывался по телеграфу в конце каждой недели лично, отправляя в Питер краткие сообщения о проделанном. Под началом Макарова оставили пять бойцов, которых он сам отобрал из отряда ЧОН, после чего весь отряд убыл под Уфу, ближе к фронту. Отобранные пятеро были сообразительнее основной массы своих сослуживцев, ценили особенность своей службы и проявляли умеренное рвение, без излишней инициативы, что старого службиста Макарова вполне устраивало. С ними он за две недели объехал почти все более-менее крупные поселения уезда, общаясь с населением и активистами из комбедов, выясняя о незнакомых людях, регулярно появлявшихся в деревнях в последние месяцы, покупавших продовольствие или наоборот, торгующих чем либо. Постепенно круг поисков сужался и смещался к точке, где сходились границы трёх губерний, к месту последней засады на экспедицию, когда Туманову удалось сбежать. Тут потенциала уездной агентуры уже было явно недостаточно, следовало самому выстраивать сеть информаторов заново, невзирая на условные губернские границы. Слабым местом в информационном обеспечении была обратная связь. Своих возможностей сообщить важное у местной агентуры отродясь не бывало, приходилось раз в неделю самому или бойцам объезжать деревни, под видом уполномоченных по комитетами бедноты, и в ходе собраний, и последующих приватных бесед с жителями, уже добывать ту или иную информацию (как выходило у Шляхтича получать быстро агентурную информацию – одному чёрту ведомо). Процесс сразу затянулся по времени, но Макаров умел ждать. В конце января, когда агентурная работа была в целом завершена, он решил изучить версию продвижения отряда Туманова по Белебеевскому тракту, и со своими бойцами убыл в направлении Москово. Почему не по самому тракту? Тут резон был такой: двигаться с обозом по тракту, в военное время, незаметно практически невозможно, поэтому если обоз и двигался в этом направлении, то с большей вероятностью по просёлкам, идущим вдоль тракта. Само собой, обследовать все возможные пути и населенные пункты было сейчас Макарову не под силу, но этого и не требовалось, достаточно было проверить все места перехода через реку Ик, где имелись мосты или брод – перебраться на правый берег реки Туманову так или иначе пришлось бы. А таких мест было не так уж и много, с учётом того, что подводы были гружёными, и переправиться могли только в оборудованных местах. Зима тоже была сейчас на руку Макарову, так как по зимнему времени в деревнях у реки все жители были на месте, зимовали, поэтому вероятность получить ценную информацию кратно увеличивалась. Со своими бойцами он прошёл по всему правобережью Ика, от Москово до самого Абдулова, где реку уже пересекал Белебеевский тракт. В Туркменева, Уязы-Тамакова и Куратова про обоз из трёх подвод никто ничего не знал, а в Муллино нашелся очевидец утверждавший, что видел-таки три подводы с ящиками аккурат перед снегами, без всякого сопровождения проследовавшие в южном направлении (пришлось при опросе слегка пожертвовать конспирацией – речь вели про обоз с оружием, который якобы не добрался до фронта осенью). Его подробнее опросили и отпустили с миром – подводы по его словам были легкими, катили ходко, даже в гору, в общем не наш это обоз. Коротко говоря, подтверждения того, что Тумановский обоз смог переправиться на правый берег Ика, получено не было. Это тоже было результатом, на который ушло еще две недели. Кроме этого, была получена информация о двух пещерах и рудниковых копях в близлежащих окрестностях, что уже представляло интерес по прямой служебной линии.

В середине февраля Макаров со своими бойцами вернулся в Бугульму, и сразу отправил подчинённых на сбор информации с оставленной на время без присмотра агентуры – Туманов где-то рядом, так что нечего было рассиживаться. Сам же предался размышлениям на тему, в последние дни всё больше не дававшей ему покоя: а что делать с обозом, когда он его найдёт?