Атаманова казна

Солнце стояло почти в зените. Перед ним, внизу холма, в широкой и ровной долине, сквозь деревья просматривались аккуратно разделенные лесными посадками поля, с ровными снежными валами, словно прочерченными гигантским гребнем. Через поля, на запад, пролегал прямой, как стрела тракт, свободный от снега, с широкими обочинами. По нему, в обе стороны, двигались большие и малые автомобили, каких он нигде и никогда не видел ранее, до него доносился звук их моторов, гораздо более тихий, чем можно было ожидать. Вдоль тракта, через равные промежутки, стояли столбы с натянутыми проводами. Вдали, там, где долина заканчивалась пологими возвышенностями, виднелась пара деревень, стоящих недалеко друг от друга, с яркими разноцветными крышами на домах. Между деревнями расположилось низкое и широкое строение, рядом с которым были каким-то образом сложены огромные цилиндры соломенного цвета. Между ними двигались непонятные механизмы, а из высокой узкой трубы строения вился белый дымок. Внимание привлекла и непонятная конструкция, похожая на огромную колотушку, поставленную на рукоять. Высотой она была метров пятнадцать, если сравнивать с домами. «Хороший ориентир» – почему-то подумалось Туманову. Откуда-то сверху послышался шум, похожий на звук пулемёта, и меж веток деревьев замелькал незнакомый летательный аппарат, напоминающий большую стрекозу. Опустив лупоглазый нос, он быстро очертил дугу и скрылся за деревьями, постепенно переставая быть слышимым. А внимание Туманова уже привлёк продолжительный гудок и далёкий перестук колес железнодорожного эшелона, который совсем неожиданно появился на краю долины, и быстро перемещался на восток по насыпи, которую он до этого не замечал. Его длина поражала, прямоугольной формы паровоз тянул за собой огромные бочки, белого, желтого и черного цвета, конца которым не было видно. Сам паровоз тоже был странным, не дымил, не пускал пар в стороны, даже трубы у него не было видно. Вся эта информация обрушивалась на него словно поток водопада, он не успевал анализировать и делать какие-либо выводы. Провожая взглядом невиданный эшелон Туманов замер – с левой стороны, от опушки леса к нему приближался человек, размеренно отмахивающий по снегу на широких лыжах, отороченных мехом, и видимо, поэтому перемещавшийся почти безшумно. Одет был в белый, свободный в движениях балахон, подпоясанный широким кожаным ремнем, на котором виднелся подсумок и нож в ножнах. На голове была белая вязаная шапка. За спиной он придерживал локтем висящую стволом вниз и в сторону винтовку. Приближался быстро, смотрел на Туманова дружелюбно, но оценивающе, попутно быстро осматривая местность вокруг. Туманов аккуратно сдвинул «сидор» на край плеча, чтобы была возможность скинуть его одним движением и начать работать. Винтовка у человека была незнакомого образца, с выпирающей отдельно газоотводной трубкой, необычным срезом ствола, и странным фигурным прикладом с отверстием. «Неясно, как она работает, но быстро изготовить ее с походного положения он не сможет. А нож у него дрянь. И в ножнах.» Чем ближе человек подходил к нему, тем большее удивление читалось в его глазах, было видно, что само присутствие Туманова тут, его внешний вид не соответствовали какому-то заведенному порядку.

– Приветствую, дружище! – произнёс он подходя к Туманову и улыбаясь, – как это я опоздал… был уверен, что раньше меня тут быть некому. Чья бригада?

Протянул руку, которую Туманов вежливо пожал. Рукопожатие было крепким, что ему пришлось по нраву.

– Желаю здравствовать. Я сам по себе, дружище, – ответил Туманов подстраиваясь под общение, – немного вот заплутал…

Человек окинув взглядом следы вокруг, недоуменно посмотрел на него.

– Ты как сюда добрался? Без лыж? – и как-бы рассматривая его, с ещё большим удивлением спросил: – Откуда ты?

– Оттуда, – Туманов кивнул на пещеру.

Он понимал, что подробное объяснение своего появления преждевременно, следовало бы понять самому, где он, и с кем говорит. Глаза человека стали вовсе уж круглыми. Он переводил взгляд с пещеры на Туманова, и наконец нашёл для себя какое-то объяснение.

– Так ты не охотник? Рекон, что-ли? Видок у тебя… и не холодно?

Что такое «рекон» было не понятно, и он обозначив ответное движение головой, могущее означать как «да, что-то около того», так и «нет, не холодно», не спеша сунул руки в карманы шинели, нащупав рукоять нагана. Человек не придал этому значения и улыбнулся:

– Мда… Ну ладно, у каждого свои заморочки.

«Похоже, действительно охотник» – решил Туманов. Охоту он любил, отец и дед приучили с детства. Судя по всему, «бригада», принадлежность к которой интересовала собеседника, тоже не имела никакого отношения к армейскому подразделению. «И нашёл же время охотничать…» – мелькнуло в голове. Охотник не спеша прошёл к пещере и ещё раз окинул взглядом следы вокруг неё. Кроме отпечатков сапог Туманова, на снегу не было видно ровным счётом ничего.