Athanasy: История болезни

Как же просто и буднично она делает такие вещи. Для неё это ничего не значащие жесты, обычный телесный контакт двух людей. Но для меня каждое подобное прикосновение впечатывалось в тело – словно пробивка отверстий на перфокарте. Какую программу Полианна записывает на меня, и где тот табулятор, который сможет меня прочитать?

Сейчас этот перфокод помогал бороться с ночным голосом плоти, с соблазном Главкона, и этого было достаточно.

– Я завтракаю каждый день, – твёрдо и совершенно честно ответил я. Она же не спросила про обед.

– Ладно, так в какой роскошный ресторан мы идём сегодня, господин высокопоставленный чиновник? Готовы ли Вы впечатлить девушку глубиной своего кошелька? Шучу, шучу. В «Экадаши» нас даже не пустят.

Знала бы она, какое пиршество и на какой высоте я посетил недавно. «Экадаши» высоко, но кабинет Министра Социального Метаболизма ещё выше. Наггетсы из микопротеина меня теперь совсем не впечатляют.

– Я надеюсь, ты не голодна, потому что мы идём в парк.

– В па-а-арк?.. Отлично. Никогда там не была.

– Постоянно туда хожу.

Зачем я опять соврал? До недавнего времени я даже не знал о существовании такого места. Общение с Полианной пробуждает во мне дурные наклонности.

Она снова лёгким шагом пробежалась вперёд и радостно воскликнула:

– Тогда ведите скорее, господин метаболит!

– Н-не называй меня так.

– Почему? Разве вы в Министерстве не так друг друга называете?

– Не уверен. Начальника я зову по имени. А со всеми остальными просто не общаюсь.

– Очень зря. Коллеги могут оказаться полезными. В конце концов, именно по их головам ты будешь забираться на этажи повыше. Шучу, шучу.

Она бросила на меня взгляд – острый и прозрачный, как осколок стекла:

– Надеюсь, когда-нибудь я познакомлю тебя со своими коллегами…

– С акушерками? – с лёгким недоумением спросил я.

– С ак… Да. С ними. А что такого? Они видят таинства жизни, которые вам и не снились. Чудо появления новых людей.

– Мы – это жизнь… – невольно пробормотал я впитавшиеся в мозг слова из снов, но тут же с усилием потёр щёки и размял лицо, пытаясь проснуться.

– Что-что?

– Мы почти пришли!

Несколько дней я учил карту, которую Бридж быстро нашкрябала на клочке перфокарты. Улицы Города похожи на безликие коридоры Столпа – двери домов вместо кабинетов проплывают мимо; ни табличек, ни номеров. Лучше считать их про себя, иначе рискуешь заблудиться.

Кажется, здесь…

Длинное и плоское здание без окон с ровными серыми стенами. Очень подходящее место для следующих Добровольных Работ. Очередной склад, в подвале которого могут громоздиться коробки и контейнеры, или пролегают запрещённые к посещению компоненты Машин. Но уж никак не деревья парка.

Именно это место указала Бригитта. В подсчёте домов и улиц я ошибиться не мог.

Узкая лестница вела к дверце, рядом с которой всё же нашлась маленькая вывеска: «Экотехнопарк во имя святой Доктор Флорес».

Я ткнул пальцем в надпись и сказал:

– Кажется, здесь всё-таки какой-то парк.

– Кажется? Ты же говорил, что постоянно сюда ходишь.

– Д-да… На самом деле это место мне посоветовала сестра. Я первый раз здесь, как и ты.

Полианна вдруг схватила меня за локоть, развернула к себе и с пронзительной серьёзностью уставилась в глаза. Всех моих сил хватило только на то, чтобы не отводить взгляд; мысли же разбежались пролитыми на стол каплями воды. Я застыл в ожидании чего-то – может быть, наказания.

– Я очень ценю, что ты нашёл в себе силы сказать мне правду, Джоз, – с преувеличенной серьёзностью сказала Полианна, после чего рассмеялась.

Пока я пытался вернуть контроль над собственным телом, она протиснулась мимо меня по лестнице, в очередной раз использовав мой локоть в качестве опоры, и распахнула дверь парка.

За дверью скрывалась ярко освещённая площадь – точнее, это место могло бы быть площадью, если бы не находилось внутри здания.

Кто-то снёс все внутренние перегородки, оставив после себя только огромный зал – открытое пространство от стены до стены, от пола до потолка. Все поверхности сияли белизной, когда-то безупречной; теперь поверхность стен и потолка покрывала сетка трещин. Под облупившейся краской обнажался привычный серый бетон, и это успокаивало – значит, мы действительно открыли простую дверь, а не портал в другой мир.

Потолок поддерживали бесчисленные ряды колонн из мутно-зелёного стекла – сотни и сотни прямоугольных столбов, поблёскивающих острыми гранями. Непривычно белый свет ламп пронизывал их насквозь, наполняя зал зеленоватыми отблесками и разводами.

– Что это?.. Деревья на архивных записях выглядят не так, – почему-то я перешёл на шёпот, словно стараясь не нарушить мёртвую тишину зала.

– Конечно же, это не деревья, глупый Джоз, – негромко ответила Полианна.

Она подошла к ближайшей колонне и потёрла стекло рукавом, оставив на колонне ярко-зелёную полосу; после чего недовольно уставилась на валик пыли, собравшийся на руке. При виде этого у меня мгновенно засвербило в носу.

– Артроспира максима… – прочитала она вслух надпись на табличке, прикрученной к основанию колонны.

Я прищурился на древние письмена, покрывающие табличку на соседнем столбе: