Авантюрные хроники: английская дипломатическая служба в России

Сэр Томас был неординарной личностью. Он приходился внуком Эндрю Джадду, одному из основателей Московской компании. Кроме того, как сообщается в предисловии к русскому изданию его книги, ко времени его командирования в Москву он уже был говернором одновременно Левантийской и Ост-индской компаний, созданных соответственно в 1592 и 1600 годах для завоевания рынков Османской империи и Индии. Хартия Ост-Индской компаний допускала использование частной армии и вооруженных кораблей, которые получили королевскую каперскую лицензию. Следует напомнить, что это традиция была заложена уже в уставе Московской компании, которой дозволялось «отражать силою иноземцев, которые старались бы вредить их плаванию или торговле…» Около 1600 года Смит был арестован и посажен в Тауэр за «злоупотребление общественными суммами» обеих компаний. Данное обстоятельство, когда пришло время, не помешало королю Якову остановить выбор на его персоне в качестве посла в Великое княжество московское. Более того, отсутствие излишней щепетильности в финансовых вопросах, вероятно и не только в них, представлялось даже некоторым плюсом с точки зрения миссии, которая ему предстояла. «Было признано полезным, – писал неизвестный автор, – отправить в Россию посольство, назначив во главе его кавалера сэра Томаса Смита (благочестивого и благоразумного мужа), на что он, исполняя свой долг, изъявил согласие и немедленно приступил к поспешным приготовлениям для путешествия». Официально ему предстояло донести до Бориса Годунова, к тому времени уже избранного на царство, желание короля Якова «оставить по-прежнему открытыми все порты и гавани, которые в царствование возлюбленной, ныне усопшей, сестры его поддерживали торговые сношения нашего государства с российским». Однако, как оказалось, и автору описания путешествия сэра Томаса Смита, этого не удалось скрыть, цели миссии оказались намного шире и серьезнее.

Когда все было готово к путешествию, весьма влиятельный член кабинета Роберт Сесил, граф Солсбери, сын Уильяма Сесила, лорда Бёрли, представил Смита королю Якову I, который дал главе английского посольства все необходимые наставления. Впрочем, это была формальность, которая была призвана подчеркнуть важность миссии в глазах Бориса Годунова. Верительные грамоты и подробные инструкции Смит получил на следующий день непосредственно из рук Роберта Сесила. В середине июня 1604 года корабли посольства подняли паруса и взяли курс на Архангельск. Точного количества кораблей автор не приводит, но по косвенным признакам можно установить, что их было не менее пяти. В состав посольства входило более 150 человек, при этом только около 20 из них были придворными короля. Остальные были слугами и лакеями, как оказалось, весьма плотного телосложения и отменного здоровья. Во время плавания вверх по течению Двины и Сухоны они попеременно выполняли роль гребцов на баркасах, которые буксировали вверх по течению пять тяжелых палубных судов, на которых разместилась английская делегация. Исходя из дальнейших событий, можно предположить, что они были не понаслышке знакомы и с военным делом. В посольстве была установлена железная дисциплина, азартные игры и пьянство находились под жесточайшим запретом.

По прибытии в Архангельск в конце июля делегацию встретили русские приставы, которые приветствовали английских джентльменов и передали добрые пожелания от московского царя. Царь Борис поручил приставам подтвердить свое «желание постоянно жить с ним (королем Яковым) в мире и дружбе (как это было при блаженной памяти возлюбленной сестре его, королеве Елизавете)». Посольству не пришлось, как это было предусмотрено русской традицией, дожидаться специального приглашения из Москвы. Путь на столицу был открыт. После официальных мероприятий сэр Томас несколько часов совещался наедине с Джоном Мерриком, который также прибыл в Архангельск встречать английское посольство. О чем можно было говорить несколько часов, а это подчеркнуто в книге, остается только догадываться. Вероятнее всего, Меррик подробно доложил о недовольстве в России и Москве бедами и напастями, случившимися в правление царя Бориса, о появлении в Польше самозванца, который выдавал себя за чудом спасшегося царевича Дмитрия, сына Иоанна Васильевича и «законного наследника престола». Меррик не мог также не сообщить о намерениях польского короля Сигизмунда III и стоявшего за ним Ватикана, а также крупнейших магнатов Речи Посполитой Адама и Константина Вишневецких негласно поддержать претензии самозванца на русский престол. В Польше в тот период получила популярность идея подчинить Московское государство Речи Посполитой с помощью самозванца, посаженного на московский престол119. В случае удачи объединение Московского царства и Речи Посполитой в единое государство и создание Польско-Литовско-Московской унии становилось реальностью. Несомненно, Смит и Меррик пытались оценить последствия планов польского короля и Ватикана для интересов Англии и Московской компании, однако их мысли и соображения остались неизвестны.