Авантюрные хроники: английская дипломатическая служба в России

Семнадцатого марта посол «решился» (именно так написал автор книги) принять приглашение его и его спутников на торжественный обед агента Московской компании Джона Меррика. По окончании обеда сэр Томас и Меррик удалились в покои миссис Меррик, «где для них был приготовлен десерт». Судя по тому, что за обедом последовал еще и ужин Смит и Меррик имели возможность пообщаться достаточно долго. Это было второе долгое совещание двух англичан. Снова придется признать, что о состоявшемся разговоре ничего не известно. Опять можно только предполагать, о чем говорили эти двое. Не должно быть, однако, сомнений в том, что они обсуждали положение в России, перспективы самозванца и ситуацию в Кремле: можно утверждать, что они были неплохо осведомлены. Доктор Риттингер, несомненно, сообщал о том, что творилось в окружении царя Бориса. О настроениях в Кремле и в кругах московской знати был неплохо осведомлен сам Меррик, к тому же он мог пользоваться сведениями своего доброго товарища Якова Маржерета, капитана Стремянного полка, состоявшего в основном из иностранных наемников. Во времена Ивана Грозного и Бориса Годунова этот полк отвечал за охрану Кремля и царского семейства. Были, несомненно, и иные источники информации, которые доносили о толках в народе, на боярских и дворянских дворах.

Двадцатого марта посольство отправилось в обратный путь, осматривая по дороге едва ли не каждый монастырь и знакомясь с агентами Московской компании в различных городах и их торговыми операциями. В Вологду посольство прибыло 29 марта. Здесь англичане провели пасхальную неделю и начали готовиться к плаванию, подбирать подходящие суда, запасать провизию. И тут до них дошло известие о неожиданной смерти Бориса Годунова123. Яков Маржерет, который в этот день дежурил в Кремле124, в своей книге поставил однозначный диагноз – апоплексический удар. Однако, картина, которую рисуют другие современники, свидетельствует о том, что это было отравление. Как записал сам анонимный автор отчета о посольстве Томаса Смита, вероятно со слов доктора Риттингера, «…смерть царя Бориса случилась совершенно внезапно и к тому же при весьма странных обстоятельствах. Через каких-нибудь два часа после обеда, когда по обыкновению присутствовавшие при этом врачи уже удалились, оставив царя, по их убеждению, в добром здоровье, о котором свидетельствовал и его хороший аппетит за обедом, – государь вообще любил хорошо и плотно покушать, хотя теперь позволительно думать, что в этом он даже доходил до излишества, – он вдруг не только почувствовал себя дурно, но и ощутил боли в желудке, так что, перейдя в свою опочивальню, сам лег в постель и велел позвать докторов (которые успели уже разойтись). Но прежде, чем они явились на зов, царь скончался, лишившись языка перед смертью». «Между тем, в народе шла молва о том, что царь отравился, что новоявленный Димитрий возложил на себя корону, царевич заключен в темницу, бояре сражаются в войске, большинство ближайших царских советников бунтуют, а купцы разбежались», – так писал позднее безымянный автор книги о посольстве сэра Томаса.

Неожиданная смерь Годунова несомненно была выгодна боярской оппозиции, многие ее представители уже тайно или явно перешли на сторону самозванца и готовы были впустить его в Москву. Как показали дальнейшие события, приход к власти Лжедмитрия оказался удачным и для англичан, которые, как подчеркнул автор книги о посольстве Смита, получили сообщение о смерти царя Бориса дней на десять раньше, чем власти в Вологде. Вологодские чиновники не поверили Смиту, когда он сообщил им день, час и обстоятельства смерти и похорон государя. Полученное известие, как указывается в книге, огорчило Смита, ибо потеря «в самый разгар смуты, их лучшего и мудрейшего руководителя» грозила россиянам многими бедствиями.

По согласованию с местными властями, которые не без колебаний дали согласие, сэр Томас отправил в Москву специального гонца. Им стал Эдвард Черри, один из сотрудников Московской компании, который сопровождал посла еще из Лондона. Смит выбрал его «как человека, владеющего русским языком, знакомого с настроением различных партий в стране и, благодаря своей обходительности, без труда могущего уладить все ему нужное в каждом городе; к тому же он, без сомнения, хорошо понимал всю важность данного ему поручения, которое именно он только мог исполнить с надлежащею тщательностью и быстротой». Суть данного Черри поручения осталась загадкой. Кстати, это оказалось последнее упоминание о Черри в книге. Автор не сообщил ничего об итогах его миссии и вообще вернулся ли он в Вологду. Автор также не указал сколько человек его сопровождали в «опасном» возвращении в Москву, и сколько из тех 150 сопровождавших английское посольство осталось с сэром Смитом.