Авель, брат мой (сборник)

Как бы там ни было, Крыс был в состоянии осуществить любую избирательную или рекламную компанию, и власть его над людскими умами была практически безграничной. С одними он сотрудничал за огромные деньги, с другими отказывался даже разговаривать. И принцип отбора был совершенно непонятным.

С журналом «О! Времена» он общался давно и продуктивно, и плату брал весьма умеренную. И, если уж быть честным, «революция пилоток» никогда бы не свершилась без его помощи. Только Максим – «Гордость древнейшей профессии» и весьма известный журналист, а про Крыса знают во всей Солнечной системе от силы сотня человек. Но популярность – явно не то, чего он хочет.

Макс набросал и отправил идеи для информационного отдела по направлениям «Истоки ненависти между землянами и марсианами», «Современное рабовладение: металлургические заводы Марса», «Можно ли их называть гуманоидами?» Дал команду приступать к распространению немедленно. Потом порылся в архиве, нашёл кадры о нападении меркурианцев на земной патруль десять лет назад. Попросил запустить сразу в ротацию: снято издалека и не очень качественно, только специалист отличит типично меркурианский пейзаж и марсианский…

– Тут? – Крыс вернулся так же внезапно, как и пропал.

– А куда я денусь? – ответил Максим нарочито бодро, скрывая волнение.

Сейчас от согласия собеседника зависело всё.

– В принципе, реально. Сроки жёсткие, конечно. Но тем интереснее задача.

– Это классно, – с облегчением выдохнул Максим. – Я тебе очень благодарен.

Крыс молчал. Но Макс почему-то чувствовал, что он остаётся на связи.

– Я вот смотрю на вас и гадаю, – задумчиво проговорил невидимый Крыс. Голос его вдруг потерял механичность, и от этого стало страшно. – Когда вы нахлебаетесь уже?

– Чем нахлебаемся? – осторожно спросил Максим, чувствуя, как холодный комок плохого предчувствия растёт в животе.

– Кровью и дерьмом, – коротко сказал Крыс.

И отключился.

* * *

Ун опустил защитный щиток на потное лицо и махнул худой рукой оператору:

– Давай, не тормози, болотный хиляк!

Заслонка поднялась, и в желоб из лётки хлынул раскалённый ручей металла. Невыносимый жар ударил, пробивая защитный фартук, сразу стало нечем дышать. Полторы тыщи градусов – это вам не болотный паук гавкнул.

Ун ловко зачерпнул ковшиком на длиннющей ручке порцию палладия, вылил в анализатор. Механизм подумал и сверкнул зелёным – «состав качественный».

Марсианин навалился хлипким телом на рычаг, зарычал от натуги. Оператор Дын подскочил, помог. В конце концов железяка поддалась, и ослепительный поток хлынул в горло литейной машины, разбиваясь на тонкие нити. Отливка началась.

Ун стащил тяжёлый фартук, сбросил на грязный пол щиток. Долго не мог откашляться.

– Все лёгкие уже сгорели в этом дерьме, болотная лихоманка! – наконец смог прохрипеть он.

– Ага, – сочувственно кивнул Дын. – А эти землюки-жадобы всё никак на нормальные респираторы не потратятся! Чтоб у них болотный паук в кишках поселился.

– Утром смотрел видео, в сети кидали ссылку? – спросил Ун. – Директора засняли пьяным в кабаке. Двух наших девочек обнимает, у тех аж косточки трещат, и рассказывает, как он марсиан ненавидит. Они, говорит, тощие утыморы, а не работники! Зла не хватает.

– Прям так и сказал – «утыморы»? – ахнул Дын. – Да ещё и тощие?!

– Да точно, я сам видел. Снято в кабаке «У старого ведра». И кто его туда пустил? Туда же землюкам нельзя, им там дышать нечем. Я тебе сейчас ссылку кину.

Пока Ун ковырялся обожжёнными пальцами в экране комма, подошёл Бан, контролёр и надзиратель. Хмуро посмотрел на рабочих.

– Мы сейчас продолжим, господин, – подобострастно заблеял Дын. – Чуток передохнём.

– Какой я тебе господин? Я тебе брат, такой же марсианин, – сердито сказал Бан. – Мне ребята только что прислали сообщение с официального сайта министерства духовного спокойствия. Двадцать наших, тоже надзирателей, землюки расстреляли в кратере Коперника. Мол, по ошибке. А потом, чтобы не выплыло, поехали в гнездо и там всех убили. Всех! Мальчика маленького из огнемёта три раза сжигали… – Бан плакал, размазывая слёзы по закопчённому лицу. – Я им… Верой и правдой, пятнадцать лет! Болотный понос! Вашего брата как гонял, а? Помнишь, Ун, как я тебе ногу прутом перебил, когда ты медленно вагонетку толкал?

– А как же, помню, госп… то есть, конечно, брат Бан, – закивал Ун. – Знатно перебили! До сих пор хромаю. Вы уж если за что возьмётесь, так на совесть сделаете, без дураков!

– Вот, – плакал надзиратель, – а они нас утыморами называют! Тощими! Сейчас на сайте министерства объяснение вывесили – мол, сайт был взломан злоумышленниками, информация об убийствах – ложная. Да всё не так! Сами, небось, испугались своих злодеяний и врут теперь.

К говорящим приближалась возбужденная толпа со стороны цеха прокатки.

– Вы слыхали, братья?! Землюки хотят запретить нам праздновать Достойную Субботу по вторникам! Мол, если суббота – так в субботу и надо праздновать! Умники, чтобы им болотный паук папой стал!

Наперерез толпе бежал человек из технического отдела. Землянин, запыхавшись, остановился, поднял руку: