Первое время полет протекал нормально, но около восьми часов мы встретили низкую облачность с моросящим дождем. Панкратьев попробовал пробить облачность вверх, но толщина облачности была слишком большая. Тогда он решил идти вниз. Нужно сказать, что артиллерист с помощником, не доверяя компасу, шли по ориентиру — железнодорожной линии. Когда мы входили в облака, то они потеряли землю и с нею ориентир, а когда опять увидели землю, то ориентира не могли найти. Панкратьев, видя, что с ориентировкой получается что-то неладное, начал нервничать и требовать указания местонахождения Корабля. Наконец, видя, что ориентировка окончательно потеряна, приказал искать площадку для посадки и кричал; «Так вы и к немцам заведете!» Выбрали площадку, командир хорошо посадил Корабль и отправил нас в разведку. Пройдя с полхилометра, мы подошли к каким-то постройкам, где нам сказали, что это Новосвинцяны. Вернувшись к Кораблю, доложили о месте нахождения. Панкратьев успокоился и, найдя на карте наше место, сказал, что как только облачность немного поднимется, перелетим в Двинск.
Мы с братом пошли знакомиться с окрестностями и зашли в симпатичный лесок с елочками и осинками. Только что вошли на опушку, как увидели целые полянки роскошных рыжиков. Между ними виднелись огромные яркие шапки подосиновиков. Вот такой контраст: там, откуда мы прилетели, грохочут пушки, люди, оторванные от своих насиженных мест и семейств, с оружием в руках идут убить таких же людей, а тут такой безмятежный мир и тишина, но рядом стоит творение рук человеческих, готовое в любой момент подняться в воздух и, донеся свой смертоносный груз до каких-то рубежей, высыпать его на не ожидавших ничего плохого людей… Ладно! Немножко отдохнули, а теперь снова за работу.
К полудню облака стали светлее и выше. Приготавливаемся вылететь. Осмотрев полянку, на которой мы сидим, Панкратьев решил перевести Корабль для более удобного взлета метров на SO. Для этого запустили два мотора и все, кроме командира, впряглись в Корабль и потащили его на выбранное место, запустили еще два мотора, все вошли в Корабль и полетели. Но теперь никаких ориентиров перед нами не было, и до самого Двинска мы должны были лететь по компасу. Около 13 часов увидели большую реку — Западную Двину, и вскоре показался большой город. Как мы обрадовались, когда на поле вблизи окраины города увидели три наших Корабля. Сделав круг, мы увидели разложенный костер, показывающий направление ветра. Панкратьев приземлился.
Ночевали мы в Кораблях. Проснувшись, увидели, что дождя нет, и облачность стала повыше. Решили лететь. Первым вылетел Головин (ИМ 6-й). за ним Шаров (ИМ 4-й). потом Констенчик (ИМ 10-й), потом полетели мы (ИМ 2-й) и за нами сотник Лобов (ИМ 8-й).
Двухчасовой полет обошелся без всяких приключений, и около 8 часов утра мы приземлились в Запсковья — там где мы садились в 1914 г. Рядом с нами уже стояли два Корабля, а остальные сели где-то в другом месте. Часов в 10 к нам подъехал автомобиль с адъютантом Начальника Эскадры и сообщил, что мы сидим не на своем месте. Наш аэродром в 3 км от города, у Варшавского шоссе.
Из всех Кораблей первым прилетел Лавров. Он сразу пробил облачность и по компасу и счислению пути, без посадки, пролетел до самого Пскова. Алехнович (ИМ S-й), не долетев до Пскова, увидел хорошую площадку и рядом большое имение и тут же сел. Экипаж был радушно принят хозяевами, переночевал и наутро, набрав полные корзины грибов, перелетел в Псков. Штаб Эскадры уже прибыл, но еще разгружался.
Тут мы узнали, что Новогеоргиевская крепость почти не оказала противодействия наступающим немецким войскам и, продержавшись 3–4 дня, прекратила сопротивление. Зная «свирепость» коменданта крепости генерал-лейтенанта Бобыря, совершенно непонятно, как он мог так быстро сложить оружие.
Разные эпизоды