Авиация и космонавтика 2010 11

Китайцы не были членами ООН и, тем не менее, с их стороны в Корее воевала, якобы, не кадровая Народно-освободительная армия Китая, а некие формирования китайских народных добровольцев. Под видом этих китайских добровольцев в Корее были и советские летчики, одетые в соответствующую форму – кепку «маоцзедуновку», синие китель и брюки, заправленные в красные сапоги. Летчикам выдали китайские удостоверения, но что там было написано иероглифами, они толком не знали. Отец утверждал, что по удостоверению он был китайским народным добровольцем У-Ван-Чоном. На самолетах были нанесены корейские опознавательные знаки.

Однако участники этих событий вспоминают: «всех спасшихся на парашюте летчиков на первых порах корейские или китайские солдаты принимали за американцев и нещадно били». Поэтому, по словам отца, им еще выдали сапоги со стельками внутри, на которых иероглифами было написано, что владелец этих сапог свой. Кроме того, у каждого летчика был небольшой серебряный значок в виде красного знамени с портретами Сталина и Мао- Цзедуна, а на обороте – личный номер его владельца.

Упоминание о таком значке встретилось в воспоминаниях летчика 196-го ИАП старшего лейтенанта B.C. Абакумова (5 побед в Корее), который 7 января 1952 г. был сбит, тяжело ранен и катапультировался. По его словам, к нему подбежал человек «…по виду кореец. Ощупал мои карманы, увидел приколотый над карманом тужурки у меня значок-флажок и крикнул что- то вдаль, замахал рукой».

Убедившись по значку, что летчик не «трумэн» (американец), а «сулян» (советский), корейцы оказали ему помощь, но медлили с отправкой в часть. Абакумов предполагает, что они опасались китайцев, которые по дороге могли отбить его, чтобы вместо корейцев получить полагающееся за спасение советского летчика вознаграждение. Такие случаи, якобы, были. Б.С. Абакумов пишет о том, что иногда вспоминал и отец – об исторической неприязни между китайцами и корейцами.

Однако участие в конфликте советских летчиков для американцев не было секретом. Первыми их появление в 1950 г. в Корее почувствовали «на своих боках» американские пилоты. В одном из исследований по истории корейской войны приводятся слова командира 51-го авиакрыла полковника Джона Митчелла: «Мы делим пилотов МиГ-15 на две категории – «хон- чо», т.е. профессионалы высокого класса, и «учеников». Относительно «учеников» американцы не ошибались – это были пилоты китайских и корейских истребительных авиадивизий – ученики советских летчиков.

Летчик 25-й АЭ капитан Гарольд Фишер

Отметины от 37-мм снарядов "МиГа" на фюзеляже американского истребителя

Очень скоро стало понятно и кто такие «хончо», когда был отменен приказ нашим летчикам вести радиообмен в полете только на китайском языке по наколенным планшетам и выданным разговорникам. Он был отменен из-за его явной нелепости, которая, как это водится на войне, привела к потерям летного состава. Поэтому американские пилоты вскоре смогли познакомиться в воздухе с красотами русской речи и, в том числе, с ее ненормативной лексикой, которую сталинские соколы использовали в воздушном бою.

Интересно оценивает эту лексику писатель Виктор Конецкий: «в схватке истребителей непосвященному кажется, что беспрерывный мат в шлемофонах – лишние, рожденные волнением, напряжением, страхом слова. Но это не так. Матерная ругань для тренированного уха – тончайший код. От простой перестановки предлога до богатейших интонационных возможностей – все здесь используется для передачи информации».

Доктор исторических наук А.С. Орлов, который участвовал в корейской войне как офицер-разведчик Генштаба, пишет: «Несмотря на все меры секретности, вплоть до приказа Сталина ни в коем случае не допустить попадания в плен наших военнослужащих, который был выполнен, американцы все знали. Но официальный Вашингтон все три года войны хранил молчание. …Это диктовалось опасением, что возмущенная общественность Америки потребует ответных действий… Обе сверхдержавы не хотели и боялись разрастания конфликта, грозящего обернуться ядерной войной».

Об осведомленности противника свидетельствует случай, о котором как-то рассказал отец: «Командир полка, вернувшись из отпуска, отправился на облет района. По рации с американской стороны он услышал русскую речь: «Как съездил домой, отдохнул? Почему дочка не поступила в институт, мало помогал?»

Командир вернулся взбешенный: «То, что они знают о моем отпуске, я понимаю – разведка работает. Но как они узнали, что дочка поступала в институт?»

Надо сказать, что народонаселение нашего отечества также быстро разобралось, кто истинные участники вооруженного конфликта в Корее. «Китайский» летчик «Ли- Си-Цин» стал постоянным персонажем анекдотов, и, «дворового» фольклора.