Авиация и космонавтика 2015 03

Конечно, это был макет. Летающую машину в заданные сроки построить было невозможно. Для того, чтобы у посетителей было меньше неудобных вопросов, С.В. Михеев предложил установить Ка-50-2 на своеобразный постамент. В такой конфигурации заказчик мог рассмотреть конструкцию столь желанной 20-мм пушки французской фирмы GIAT, которую разместили справа по борту в средней части фюзеляжа, там же, где расположена наша 2А42. Компоновочное решение Данилочкина позволяло существенно повысить кучность стрельбы и сократить влияние отдачи на точность стрельбы, характерное для «носового» размещения орудия на «Апаче», «Тигре», «Мангусте» и «Руиволке». Ведь как только пушка отклоняется вбок от осевого расположения, сила отдачи стремится развернуть вертолет и это обстоятельство не только заставляет искать пути автоматической компенсации таких возмущений, но и существенно снижает точность стрельбы. Особенно, если учесть, что у нашей 2А42 отдача приближается к 5 т (снаряд-то – не чета НАТОвским). А у французской 20-мм пушки отдача составляла всего 145 кг. Надо отдать должное французам они сумели решить задачу снижения отдачи и именно это позволило выдвинуть идею размещения пушки в откидном положении под днищем вертолета. Кстати у самих французов такое техническое решение вызвало просто восторг и на всех выставках они усиленно уговаривали нас разместить макет своей пушки рядом с макетом нашего вертолета. Кроме того, в состав вооружения «отуреченного Аллигатора» вошли 12 ПТУР «Вихрь» или 16 перспективных ПТУР израильского производства. Блоки НАР с НАТОвскими ракетами также нашли свое законное место на пилонах под крылом. Для поражения воздушных целей партнеры предложили установить на концах крыльев до 4 ракет «Стингер» турецкого производства или российские Р-73 на выбор заказчика.

Работа с израильтянами, как ни крути, принесла камовцам достаточно много положительного. Чтобы удовлетворить требования Тель-Авива по вопросам секретности, бортовое оборудование «Эрдогана* было построено по принципу открытой архитектуры на основе двух центральных вычислителей MDP (R-3081) и двух системных шин, выполненных по стандарту Mil-Std- 1553В (одна – для системы управления вооружением, вторая – для пилотажно-навигационного комплекса). В то время мультиплексная шина была еще в новинку на российских бортах, но такой подход позволял легко интегрировать различные виды западных вооружений, в том числе израильскую ракету без передачи российской стороне закрытой документации. IAI давала интерфейс, который подключался к ПрПНК. Управление шло штатными средствами. Поэтому Тель-Авив мог не ввозить ПТУР в Россию, а экспортировать ее уже в Турцию, где она была бы подвешена под «Эрдоган».

В состав БРЭО Ка-50-2 должны были войти преимущественно израильские системы – обзорно-поисковая ОЭС NavFUR с тепловизором и гиростабилизированная ОЭПС HMOPS с тепловизионным и телевизионным каналом, лазерным дальномером и лазерно-лучевой системой управления ПТУР. Каждому члену экипажа придавалась нашлемная система целеуказания и индикации (IHS). Информационное поле составляли 4 многофункциональных жидкокристаллических индикатора (MFCD) – по два у пилота и оператора. На «Эрдогане» предполагалось установить аппаратуру инерциальной и спутниковой навигации, радионавигационную систему TACAN, три УКВ и одну КВ-радио-станции, а в состав комплекса РЭП входили станция радиотехнической разведки, аппаратура обнаружения лазерного облучения, теплопеленгатор и устройство выброса пассивных помех.

Макет «Эрдогана» на выставке в Анкаре

Тысяча и одно решение Анкары

В июле 2000 г. турецкое правительство объявило, что остановило свой выбор на американском вертолете AH-1Z «Кинг-Кобра». Вторым в списке оставался Ка-50-2. Но счастье Bell-Textron было недолгим. Анкара потребовала передать лицензию на производство бортовых вычислителей и компьютерного обеспечения для AH-1Z. Без выполнения этого условия «Кобры» не могли стать основой турецкой армейской авиации. Для нажима на Вашингтон турки заявили, что российско-израильский Ка-50-2 пока не исключен из числа претендентов. Американцы уперлись, Пентагон заявил, что возражает против передачи секретной информации и, в случае если Bell пойдет на сделку с Турцией, у компании отберут экспортную лицензию. В августе 2001 г. переговоры зашли в тупик. В Белом Доме надеялись сломить упрямство партнеров по НАТО и полагали турецкие требования несерьезными и неадекватными реалиям. Однако в Анкаре такой подход вызвал болезненную реакцию. Турки почувствовали себя уязвленными не менее, чем при отказе в приеме в Европейский Союз.