Авиация России и санкции

Например, к 2016 году, благодаря систематической помощи правительства, была реструктурирована практически вся валютная задолженность ОАК, а холдинг практически вышел на безубыточность. Однако уже в 2018 году чистый убыток ПАО «ОАК» по МСФО по сравнению с 2017-м вновь увеличился в семь раз и составил 18,5 млрд рублей223. К 2020 г. текущая задолженность ОАК перед банками составила 327 млрд руб., а отрицательная рентабельность — 38 %224.

Интенсивный рост убыточности ПАО «ОАК» происходил параллельно с беспрецедентным улучшением финансовых показателей его ключевых поставщиков: АО «Объединённая двигателестроительная корпорация», АО «Концерн радиоэлектронных технологий» и АО «Технодинамика»225. Для покрытия долгов в 2020–2021 гг. федеральным бюджетом были выкуплены акции ПАО «ОАК» на сумму 379,3 млрд рублей226. Большая часть этой суммы пошла на оплату тела банковского долга и соответствующих процентов (рисунок 3.5).

Низкая конкурентоспособность гражданской авиатехники компенсируется финансированием поддержки её сбыта из бюджетной системы через операторов, которыми являются лизинговые и авиационные компании. Крайне неэффективная система субсидирования российского авиапрома в совокупности с разнонаправленностью векторов управленческих воздействий заказчиков продукции авиастроения, его регуляторов и производителей авиатехники влечёт за собой постоянное раскручивание спирали издержек, компенсируемых за счёт дополнительной бюджетной поддержки.

Рисунок 3.5

Для имитации рыночной успешности произведённых летательных аппаратов применяются многочисленные схемы бюджетного субсидирования. Например, только согласно открытым источникам, для поддержки производства SSJ-100 в настоящее время осуществляется следующий комплекс затрат:

— 140 млрд рублей— правительственные гарантии по кредитам на закупку невостребованных рынком 59 самолетов SSJ-100;

— 62 млрд — поддержка лизинга;

— 17,5 млрд — субсидирование региональных авиаперевозок;

— 11,7 млрд — компенсация половины процентов, уплачиваемых по кредитам туристическими компаниями, и снижение НДС туристической отрасли227.

Крупнейшим владельцем SSJ является ГТЛК, которая купила 44 самолёта за счёт государственных субсидий на сумму более 44 млрд руб. У «ВЭБ Лизинга» 43 такие машины, у «Сбербанк Лизинга» — 20228 (рисунок 3.6).

Издержки сложившейся схемы выделения субсидий чрезвычайно высоки. Например, только использование лизинговых схем потребует выделения в течение 15 лет порядка 4,15 трлн руб.229 Данные расходы могли бы быть существенно сокращены при отказе от искусственного посредничества лизинговых компаний, транзитом пропускающих через себя бюджетные средства, добавляя лишь экстремально высокие операционные издержки. Любая схема прямого бюджетного финансирования была бы дешевле и эффективнее подобной имитации рыночных отношений в условиях отсутствия рыночных условий.

Наиболее существенные издержки связаны с тем, что несмотря на постоянное наращивание бюджетной поддержки цена летательных аппаратов не только не уменьшается, но и растёт, причём в валютном эквиваленте. Например, если в 2020 году Superjet 100 предлагался по цене $32 млн, то его цена c поставкой в 2024 году выросла на 12 %, до $36 млн за штуку230. Однако за $30 млн на рынке можно приобрести новые самолёты Airbus A220 и Embraer E-Jet E2231, особенно с учётом того обстоятельства, что даже в досанкционный период рыночная оценка SSJ-100 сразу после его поставки сокращалась более чем в два раза от цены производителя до $15,9 млн232.

Рисунок 3.6

Очевидно, что долгосрочное применение финансовых схем, маскирующих одновременное исполнение государством роли продавца и покупателя авиационной техники, вместо рационализации бизнес-моделей отрасли, в конечном счёте, неизбежно приведёт к полной утрате конкурентоспособности, несмотря на экстремально высокие бюджетные расходы.

Рисунок 3.7

Так, даже в условиях Великой Отечественной динамика рентабельности авиапромышленности была стабильно положительной за исключением 1942 года (рисунок 3.7). При этом противоречия между различными органами управления были схожими с современными. Например, Наркомфин А.Г. Зверев в марте 1942-го писал заместителю председателя СНК А.И. Микояну по поводу договорных цен: «… Поставщик, как правило, не заинтересован в действительном снижении оптовых цен, которое давило бы на него и заставляло бы снижать себестоимость. Требуется каждый раз специальное постановление СНК СССР, обязывающее наркоматы пересматривать цены на военную продукцию…»233.