Авраам Линкольн

Наутро после речи в Цинциннати к Линкольну в отель явился один из лидеров местных республиканцев и с ходу спросил: «Что если мы выдвинем вас в президенты?» А за день до того было выступление в Дейтоне, после которого бывший конгрессмен Шенк обратился уже не к Аврааму, а непосредственно к слушателям: «Если нам нужен честный и умный президент, давайте выдвинем кандидатом этого достойного джентльмена из Иллинойса!» Это было первое предложение, прозвучавшее перед широкой аудиторией 16 сентября 1859 года. А к концу октября в «каштановом штате» уже существовали клубы поддержки Линкольна. «Знаете ли Вы, что здесь всерьёз говорят о Вашем президентстве — ну, как минимум вице-президентстве?»^{325} — писал Линкольну один из его пламенных сторонников.

На ежегодной сельскохозяйственной ярмарке в штате Висконсин (к северу от Иллинойса) Линкольн поднял вопрос о труде и капитале, всё больше овладевавший умами в Европе и Америке. К тому же он полемизировал с теми апологетами рабовладения, которые воспевали «социальную защищённость» рабов по сравнению с «никому не нужными» северными «рабами за зарплату». Главная ошибка южан, говорил Линкольн, в том, что они считают положение наёмного рабочего пожизненно неизменным — таким же, как положение раба или старой слепой лошади, обречённой вечно вращать мельничное колесо. Но только слепая лошадь не видит ничего вокруг!

Свободный труд свободных людей отличает высокая социальная и экономическая мобильность. По мнению Линкольна, сложившемуся на основании его собственного опыта и опыта многих его друзей и знакомых, постоянного класса наёмных рабочих в Америке не существует. Он сам был наёмным рабочим, трудился за 12 долларов в месяц, но система свободного труда тем и хороша, что каждый может при желании выбиться в люди. Тот, чей капитал вначале составляют только крепкие руки, сам выбирает и работу, и такого работодателя, который будет платить достойную зарплату. «Вчерашний наёмный рабочий сегодня обзаводится сбережениями, а завтра сам нанимает кого-то на работу». Благодаря системе свободного труда человек бедный, но предприимчивый, честный и целеустремлённый имеет все шансы подняться. Тот же, кто остаётся наёмным рабочим, либо любит зависеть от других, либо нерадив, либо невезуч; но и для него дверь всегда остаётся открытой.

Здесь, объяснял Линкольн, кроется причина ненависти свободных людей к рабовладению: «Рабство лишено надежды». Раб на Юге обречён оставаться рабом и не имеет даже права на хлеб, заработанный в поте лица своего. Это значив, что рабство не только перечёркивает идеалы Декларации независимости, но и нарушает важнейшие принципы республиканской идеологии: взаимопомощи, социальной мобильности, экономической независимости. А ведь именно эти принципы позволяют республиканцам надеяться на великую Америку будущего: страну процветающих ферм, кипящих деловой активностью городов и селений, страну «сделавших самих себя» аграриев, механиков, торговцев, подающих пример и дающих работу стремящимся к самосовершенствованию наёмным рабочим… Страну, в которой нет места рабству, кастовости и деспотизму^{326}.

В октябре созрели первые плоды политической активности республиканцев. 14 октября они победили на местных выборах в Огайо, Айове, Индиане, Миннесоте и Пенсильвании. Линкольн как один из «виновников» этой победы (он участвовал в кампании в первых трёх штатах) принимал поздравления. На следующий день спрингфилдская газета сообщала: «Мистер Линкольн, „укротитель гигантов“, вернулся с судебного заседания в графстве Де Витт на вечернем поезде. Как только стало известно, что он в городе, несколько сотен республиканцев и духовой оркестр составили целую процессию, чтобы сопровождать его». Линкольну пришлось проследовать с процессией до Капитолия и выступить с небольшой приветственной речью^{327}.

Радость республиканцев была недолгой: почти сразу после выборов по престижу партии был нанесён сильнейший удар. 17 октября по стране разнеслась весть о нападении отряда аболиционистов (22 человека, в том числе пятеро чернокожих) на федеральный арсенал в городке Харперс-Ферри, штат Вирджиния. Командир отряда, один из активных участников «кровопускания в Канзасе» Джон Браун, надеялся таким образом поднять восстание рабов, которые, как он думал, начнут массово стекаться к нему со всех сторон. Результат оказался плачевным: погибли невинные люди (первой жертвой пал негр-носильщик на станции); боевиков Брауна, прикрывшихся заложниками, частично перебили, частично загнали в пожарное депо, которое вскоре взяли штурмом прибывшие солдаты морской пехоты под командованием полковника Роберта Ли. Никакого восстания рабов не случилось. Выжившие бойцы Брауна и он сам, раненый, предстали перед судом.