Аврелия

Последний шел с важностью, следил за их поступью, как бы заботясь о более спокойном путешествии своей дамы, и могильщики лишь сильнее убеждались, что ошибки в их предположениях не произошло…

Дорога была спокойная, и носилки скоро остановились у крыльца дома Гургеса. Могильщики сейчас же удалились. Корнелия сошла с носилок с помощью Гургеса и почти тотчас же радостно вскрикнула: она была в объятиях Аврелии и Цецилии. Гургес и об этом позаботился. Он думал, что Корнелия спокойнее будет себя чувствовать после освобождения из мрачной и сырой могилы, если найдет в его доме своих друзей.

И он не ошибся…

По приказанию Домициана Флавия Домицилла покинула Рим. Она была сослана им на остров Понтия. В ночь перед ее отъездом в пещерах, где христиане погребали своих мучеников, происходило двойное торжество: божественная невеста Веспасиана, Аврелия, и обыкновенный смертный, бывший могильщик Гургес, были приняты в лоно христианской церкви. И Аврелия и Гургес получили крещение.

Из Рима выехали три девушки: Флавия Домицилла, ее служанки Ефросиния и Феодора.

Говорили, что последней была бывшая весталка Корнелия, добровольно отправившаяся в изгнание вместе с родственницей императора.

Часть четвертая Тиран

I. Загадочная встреча

В темный сентябрьский вечер 96 года от Р. Х. на одной из многолюднейших улиц Рима внезапно столкнулись два человека, одинаково спешивших куда-то, но в противоположных направлениях. Один из них шел с глазами, скромно опущенными вниз, а другой смотрел по сторонам, как человек, которому нужно разыскать дверь дома, не вполне хорошо ему известного.

Произошло то, что почти всегда бывает в подобных случаях. Не замечая друг друга, они неожиданно столкнулись.

— Ах! — сказал один из них.

— Ах! — воскликнул почти одновременно другой.

— Какой неловкий! — продолжал с досадой первый из них, из чего можно было заключить, что полученный толчок возбудил в нем не одно только чувство удивления.

— Виноват! — сказал с улыбкой второй. — Мы оба, кажется, немножко зазевались.

— А! Да это Гургес! — воскликнул первый. — Вот счастливая встреча! Мне как раз нужно было увидеться с тобой на этих днях, чтобы переговорить о некоторых важных делах, в которых ты можешь быть мне полезен.

Гургес был сначала очень удивлен, услышав, что его называет по имени лицо, совершенно ему незнакомое. Однако, рассмотрев его ближе, он убедился, что видит его не впервые, хотя в то же время он никак не мог вспомнить, где и при каких обстоятельствах произошла между ними встреча.

— Ты меня не узнаешь? — сказал незнакомец, не без удовольствия предоставляя самому Гургесу припомнить обстоятельства их встречи.

— Кажется, это ты, — произнес твердым голосом Гургес. — Два года тому назад ты принес мне ночью известное письмо.

— Да, — сказал незнакомец. — Разве это была незначительная услуга? Разве это не помогло тебе спасти великую весталку?

— Тише!.. — проговорил Гургес.

— Хорошо, — сказал незнакомец. — Но поговорить нам нужно… Хочешь, зайдем сюда? — продолжал он, указав рукой на харчевню.

— Зайдем, — сказал Гургес, естественно, любопытствуя узнать, кто был его собеседник, принимавший таинственное участие в одном из важнейших обстоятельств его жизни. — Зайдем. У меня, правда, немного свободного времени, но я примусь с большим усердием за то, что еще осталось сделать, и, пожалуй, успею наверстать потерянное время.

Незнакомец в сопровождении Гургеса, сложившего уже с себя звание служителя погребальных процессий ввиду своего обращения в христианство, вошел в харчевню, спросил себе уединенную комнату, велел подать вина и кое-какую пищу и предложил Гургесу разделить с ним его трапезу.

— Спасибо, — ответил тот, отодвигая от себя предложенные кушанья.

— Дорогой Гургес, — начал незнакомец, — хочешь, я тебе скажу, откуда и куда ты идешь? Сначала я действительно был очень удивлен, встретив тебя на пути, теперь же, поразмыслив немного, скажу, что ты в данный момент непременно должен был быть недалеко от места, где мы столкнулись.

— Говори, я слушаю, — сказал прежним вежливым тоном Гургес, хотя его собеседник достаточно фамильярно с ним обращался.

— Так вот, милый Гургес, сейчас только что ты обмыл тело Нумидика, павшего вчера под ударами палок возле храма Минервы за отказ принести жертву богам. Теперь ты идешь, — продолжала эта странная личность, сделав знак Гургесу, чтобы тот его не прерывал, — ты идешь к Капенским воротам известить христиан, чтобы они пришли взять для погребения тело своего мученика. Кроме того, дорогой Гургес, тебе предстояло еще свернуть немного в сторону, чтобы зайти в дом поджидающей тебя божественной Аврелии, которая должна наблюдать за усопшим до тех пор, пока ее братья, — при последних словах голос его прозвучал с иронией, — придут этой ночью взять его и отнести в пещеру, где находятся ваши могилы. Ну теперь, милый Гургес, не видишь ли ты, как хорошо я обо всем осведомлен?