Автобиография

Я настояла на включении этого заявления. Я сказала, что в противном случае террористы, торговцы наркотиками и преступники смогут использовать положения акта в своих собственных целях, представляя опасность для народа. Без этого включения я бы не согласилась с Единым европейским актом. В действительности ни Комиссия, ни Совет, ни Европейский суд не согласятся в долгосрочном порядке отстаивать принятое заявление настолько же, насколько они будут поддерживать пределы голосования путем простого большинства, установленное в самом договоре. Но этого следовало ожидать.

Первые плоды того, что станут называть Единым европейским актом, были полезны для Британии. Наконец, я считала, мы сможем вернуть Сообщество на верный путь, держа в фокусе его роль как огромного рынка, дающего большие возможности нашей промышленности. Польза от этого достижения и в самом деле будет простираться далеко в будущее. Проблема была в том – и должна сказать, что абсолютно правы были те тори, предупреждавшие об этом, – что новая власть, которую получила Комиссия, казалось, только разожгла ее аппетит.

Европейские события занимали для меня второе место во время встречи Парламента. Основные решения были приняты, и даже поиск Комиссией новых «инициатив» был на время замедлен необходимостью разработать и привести в жизнь программу Единого рынка. Сообщество растрачивало свои ресурсы, но еще не достигло новых пределов установленного дохода с налога на прибавочную стоимость. Прибавку нужно было осуществить. Работы был достаточно.»

Глава 31 Фокус со шляпой

Подготовка и прохождение предвыборной кампании 1987 года

Все победы в выборах задним числом выглядят неизбежными; но не в перспективе. Раны, нанесенные правительству и партии Консерваторов «Уэстландом», БЛ («Бритиш Лейланд»), и реакцией на бомбардировку Ливии Соединенными Штатами, будут заживать долгое время. Экономический подъем со временем подействует как бальзам. Но Лейбористская партия «смягчила» свой имидж и завладела преимуществом по опросу общественного мнения. Мне было важно объединить нашу партию своим авторитетом вокруг идеи консерватизма. Это сделать будет нелегко.

Поэтому я запустила в действие серию шагов, разъясняющих, что правительство охватывает – и воспринимает – широкий спектр взглядов. Моей первой заботой было разобраться с существующим мнением, что правительству неизвестны волнения людей. Я могла сделать это, ничем не разбавляя философию тэтчеризма, потому что, что бы ни говорили комментаторы, надежды и стремления великого большинства совпадали с тем, во что верила я.

Шаг в направлении обновления правительства и партии заключался в перестановке кадров. Кит Джозеф решил, что настало время покинуть Кабинет. Уход моего старейшего политического соратника и друга опечалил меня. Но уход Кита положил начало важным переменам. Мне нужны были министры, способные вести бои и в прессе, и в Уайтхолле.

Любой анализ общественного мнения выявлял, что мы сильны в экономическом управлении; нашей слабой стороной были так называемые «вопросы заботы». Мне казалось, что в здравоохранении лучшим ответом будет установление рекорда – но никто в это не верил. В образовании тем не менее консерваторам доверяли, так как люди верно понимали, что мы заботимся о стандартах – академических и неакадемических – о выборе родителей и о соотношении предмета и уплаченных за него денег; они также знали, что лейбористские ультралевые имели скрытую цель в отношении социальной инженерии и сексуальной свободы. Кен Бейкер (преемник Патрика Дженкина) одержал легкую пропагандистскую победу в местных органах власти над левыми и вместе с Уильямом Уолдегрэйвом, ободренный советом лорда Ротшильда, положил начало тому, чего я добивалась – альтернативной налоговой системе. Но у меня было ощущение, что такому первоклассному коммуникатору, как Кен Бейкер, теперь место было в образовании.

Джон Мур, которого высокого ценил Найджел Лоусон, теперь вошел в Кабинет в качестве министра транспорта. Я возлагала на Джона большие надежды. Он был добросовестным, очаровательным, мягким, но в каком-то смысле обладал сильными качествами Сесила Паркинсона – то есть он был правым, но не был жестким или агрессивным. Он очень хорошо смотрелся по телевидению. У меня не было сомнений, что в Джоне Муре правительство приобретет ценного сотрудника, а я сама – преданного сторонника.