Автобиография Алессандро Дель Пьеро

У меня может быть ангельское личико и все образование мира. Я могу говорить вполголоса или вообще молчать. Я могу пытаться все время выразить свой стиль, не предавая ни себя, ни того, кто чего-то от меня ждет. Однако на зеленом прямоугольнике поля я выражаю свои чувства – это животная энергия, это адреналин, это физическая необходимость быть лучше. Это моя страсть.

Нет ничего важнее вызова. Он интригует меня, потому что это чувство соревнования. Мы все уважаем барона де Кубертена и священные олимпийские ценности, но я не считаю, что участие важнее победы – участвовать значит многое, но не все. Победа любой ценой входит в само понятие спорта. Глупо было бы считать, что какие-то матчи в сезоне играются просто так, что мы отдаем себя на произвол судьбы – ставки удваиваются, победу преследуют любой ценой, до последнего миллиметра бега, до последней капли энергии. В Италии мы неспособны аплодировать команде, которая при открытой игре уступает дома 0:3 и вылетает в низший дивизион, тогда как для спасения ей было бы достаточно ничьей. В сущности, я живу в постоянном противоречии – я делаю все, чтобы выиграть, зная, что это не все. Потому что спорт – это нечто большее, намного большее. Но если ты проигрываешь, все это ничего не значит.

Вызов – это как выбор, два почти идентичных слова. Главная ценность, которой может обладать человек – это возможность выбора. Я выбираю игру, я выбираю вызов. Когда я был маленьким, друзья говорили мне, что я хочу во всем быть первым, и в карты, и в кегли, и я помню, что это именно так и было. Моя страсть к победе осталась нетронутой, и она сильнее всего. Даже если поражение действительно чему-то тебя учит, оно возмущает спокойствие твоих стимулов, заставляя их кричать в тебе. В этом крике – желание больше не страдать, не так, не повторять это еще раз. Когда я проигрываю, я настолько ужасно себя чувствую, что не хочу больше повторять этот опыт, я мечтаю немедленно стереть его, как будто ищу обезболивающее при сильнейшей зубной боли. Боль – это поражение. И я изучаю ее, анализирую ее, чтобы она не вернулась, и в этом также состоит мое желание выиграть. Если в этот раз соперник не попался в мою ловушку, в следующий раз я расставлю другую, и он туда обязательно попадется.

Я мирюсь с поражением только в игре со своими детьми. Но подсознательно я жду, пока они подрастут, и с ними можно будет соревноваться на равных. Однажды мы будем побеждать и терпеть поражения на равных, без обманов. Я и для них хотел бы спортивного будущего, потому что я живу в этом мире и он мне нравится. И я хотел бы в нем оставаться как можно дольше. Спорт – это эмоция, это существование. Спорт невероятен, это чудо.

Спустя все эти годы мое настоящее соревнование – оставаться в игре. Соревновательный дух во мне силен как никогда, он такой же, как в детстве, когда я играл с мячом во дворе. Мания быть первым нисколько не уменьшилась, ни на секунду, даже после травмы колена, даже после такого трудного сезона, как последний. Когда-нибудь придет тот ужасный день, когда я почувствую, что пламя гаснет. Как я на это среагирую? Что тогда случится? Я не знаю.

Я думаю, что один из главных противников спортсмена – это Хронос, Время. Иногда я думаю о том, как они начинают терять жизненную энергию, когда перестают работать, как некоторые пожилые люди, которые заболевают именно тогда, когда теоретически у них появляется больше времени, чтобы отдохнуть. На пенсии они теряют связь сами с собой, в смысле полезной деятельности, в смысле хорошо проведенного времени. Они, как и все, как дети, хотят еще поиграть. Ужас в том, что нельзя играть до бесконечности.

Придет тот день, когда мальчишка Алессандро будет вынужден свести счеты со Временем и со взрослым Алессандро. Я буду говорить себе: «Сыграем еще!». Играть так прекрасно, до безумия прекрасно, и я в этом очень сильно нуждаюсь. Но другому Але нужно будет сводить с Хроносом счеты, и он ответит: «Але, пришло время идти домой. Ты же видишь, что уже поздний вечер и что ты остался во дворе совсем один…»

Черт возьми, что я такое говорю? Этот диалог – просто фантазия, фильм в моей голове, потому что тот единственный Алессандро, который хочет играть, будет это делать. Я не могу предугадать будущее, оно еще далеко.

Я уверен, что моя эмоциональность и мой характер всегда будут в поиске новых вызовов. Последний сезон в «Ювентусе» придал мне сил играть еще больше. И поскольку я не считаю себя нормальным спортсменом, мне интересно, что будет потом.