Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 2

22 июля 1937 года следственные материалы в отношении Кутузова, Субботина и других были выделены в особое следственное дело № 4751. Есть информация, что Кутузов был арестован 3 августа 1937 года – возможно, он провел еще какое-то время на свободе после ленинградского ареста. В следственном деле есть три протокола допроса, но только третий, от 31 августа 1937 года, касается сути обвинений: «преступления, предусмотренные ст. 58 пункт 1а УК РСФСР [„измена Родине“], 58 пункт 7 [подрыв государственной промышленности], 58 пункт 8 [„шпионаж“], 58 пункт 9 [„диверсия“] и 58 пункт 11 [„контрреволюционная организационная деятельность“]». На допросе Кутузов подписывался под каждым своим ответом и отрицал все обвинения. «Вы изобличаетесь в том, что являетесь кадровым троцкистом с 1927 года вплоть до последнего времени – ведете активную антисоветскую, троцкистскую борьбу против ВКП(б) и Советского государства. Признаете это?» – вопрошал следователь. «Нет, не признаю», – отвечал подследственный. В глазах НКВД политическая физиономия Кутузова стала ясной: он был не сомневающимся, борющимся с собой большевиком, а убежденным троцкистом. Следователь не скрывал, что новыми фактами не обладает, но перечитал протокол прошлого следствия в свете нового понимания врага и распознал, что перед ним сидит сознательный диверсант. Кутузов же категорически отрицал новое толкование своих старых показаний:

Вопрос: Из Ваших показаний, данных в марте 1935 года, следует, что Вы являлись кадровым троцкистом вплоть до последнего периода, проводили активную троцкистскую деятельность против политики ВКП(б) и советского государства, признаете это?

Ответ: Этого в моих показаниях не было.

Вопрос: В своих показаниях 1935 года Вы сказали, что до последнего периода Вы сами оставались антисоветски-троцкистски настроенным <…> Признаете, что вы до последнего времени являетесь врагом народа и продолжаете активную борьбу против партии и правительства советского государства?

Ответ: Нет, не признаю, и это из моих показаний 1935 года не следовало.

Спрашивали Кутузова и о его связях с арестованными оппозиционерами, например с «активным членом антисоветской троцкистской террористической шпионско-диверсионной организации» Заксом. Обменивался ли с ним «мнениями о положении троцкистов и т. д.?» «Нет, – отрицал Кутузов. – С Заксом я связи не поддерживал. Видеть я его видел 2 раза на квартире [нрзб.], где и познакомился с ним. Он мне говорил, что его мать [сестра Григория Евсеевича Зиновьева. – И. Х.] сослана. Больше он мне ничего не говорил». Был ли Кутузов «завербован» Субботиным? «Нет, антисоветской троцкистской связи с Субботиным не имел и знал его только как начальника строительства». То же самое было сказано в отношении Н. Н. Грачева. В НКВД предполагали, что Субботину было неудобно принимать Кутузова в штат на работу, поскольку было необходимо скрыть существование между ними «связи антисоветско-троцкистского характера». «Нет, – отвечал подследственный, – это я отрицаю. Таких мотивов не было». На его двукратную просьбу принять его на работу Субботин ничего определенного не ответил, и Кутузов понял, что директор Красмаша боится содействовать, но соглашается дать квалифицированному инженеру работу на дом[1541].

Вопрос: Вы признаете, что с помощью неразоблачения вовремя врагов советского государства, Субботина и других, Вы уклонялись от ответственности за диверсионную деятельность на силовой станции?

Ответ: Нет, не признаю.

Вопрос: Субботин давал Вам для суда положительную характеристику?

Ответ: Да, давал[1542].

«Жена принесла на суд», – добавлено в той же строчке протокола допроса другим почерком. От подписи под этим ответом Кутузов отказался.

Не отрицая свою активную троцкистскую деятельность в прошлом, в 1927–1935 годах, Кутузов виновным себя в принадлежности к троцкистской террористическо-диверсионной организации, возглавляемой Седовым и Шаубом, не признал, но «изобличается показаниями обвиняемых Грачева, Закс и др. свидетелей»[1543].