Читаем Автобиография Земли. 4,6 миллиарда лет захватывающей истории нашей планеты полностью

Земные процессы ограничиваются этими тремя типами границ на протяжении огромных, но относительно узких участков поверхности планеты. В отличие от четко выраженных зон взаимодействия плит диффузные границы плит (см. главу 5) могут достигать от нескольких сотен до более тысячи километров в ширину и существуют как у континентальных, так и океанических плит.

Ученые когда-то считали, что возраст океанических бассейнов такой же, как и континентов, но исследования тектоники плит и изучение океанического дна привели к осознанию того факта, что океанические бассейны гораздо моложе континентов. Благодаря количественному определению возраста с использованием изотопного анализа базальта (магматической породы) геологи выяснили, что самое древнее океаническое дно – это дно Средиземного моря, возрастом почти 340 млн лет. На самом деле возраст большинства горных пород океанических бассейнов составляет менее 200 млн лет, поскольку все породы океанического дна старше мелового периода были поглощены и переработаны на конвергентных окраинах плит.

С точки зрения человеческого измерения времени океанические бассейны – старые, но не настолько древние, как породы, из которых сложены континенты и возраст которых, как уже упоминалось, может достигать 4 млрд лет на участках континентального щита с коренной подстилающей породой в Канаде и Гренландии. Но, поскольку участки океанического дна или поглощаются в глубоководных желобах, или разбиваются о края континентов, они не сохраняются так, как континентальные горные породы. Соответственно, новые океанические породы, создаваемые вдоль рифтов, – это самые молодые породы на Земле, которые обозначены красным цветом на цветной вклейке 6.1. Цвет меняется от красного к зеленому, синему и фиолетовому (самые старые океанические породы) – таким образом показан увеличивающийся возраст по мере удаления океанических слоев от осей хребтов.

С преобладающими границами плит связаны разломы – разрывы земной коры, по которым происходит движение (рис. 6.1). Разломы представляют собой важнейшие структуры в истории и нынешнем состоянии Земли. Существует три главных типа разрывов: сбросы, образующиеся в результате действия сил растяжения, взбросы, образующиеся под действием сил сжатия, и сдвиги в результате действия сил, вызывающих горизонтальное скольжение. Когда образуется разрыв из-за нарастания напряжения (деформаций в горных породах, вызванных воздействием различных сил), высвобождается огромное количество энергии, и происходят землетрясения. Не все из них относятся к крупным, о которых сообщается в новостях; по всему миру ежедневно происходит множество менее крупных землетрясений, вызванных смещениями в области разломов. Крылья разлома (края разорванных слоев) часто имеют шероховатую поверхность, поэтому возникает трение, и плиты «застревают» при движении, в результате чего накапливается напряжение до тех пор, пока давление не преодолеет сопротивление породы, вызвав неожиданный разрыв и землетрясение. Землетрясения могут происходить и при движении магмы под вулканами. Человеческая деятельность также может спровоцировать землетрясения, как в случае, когда отработанную (пластовую) воду закачивают назад в землю в процессе добычи природного газа и создают разрыв. Сейсмографы регистрируют частые землетрясения такого типа в Оклахоме и Колорадо.


Рис. 6.1. Типы разрывов: сброс, взброс и сдвиг. (Видоизмененные рисунки на основе диаграмм из журнала Actualist, 2016)


Конкретные типы разрывов связаны с определенными типами границ литосферных плит (см. цветную вклейку 6.2)[278]. Сбросы встречаются в срединно-океанических хребтах, центрах спрединга и на дивергентных границах, где создаются новые плиты и доминируют силы растяжения. Такое растяжение коры заставляет горные породы с одной стороны разлома двигаться вниз относительно другой стороны. Когда под действием тектонических сил континенты разламываются, распространенной характерной особенностью рельефа становятся рифтовые долины, как Восточно-Африканская рифтовая долина. С другой стороны, взбросы и надвиги (вид взброса с малым углом) сопутствуют конвергентным границам, где действуют силы сжатия. Один из примеров конвергентной границы – участок, где океаническая плита встречается с континентальной, создавая зону субдукции и глубоководные желоба. Где плотность больше, океаническая плита поглощается. Еще один вид конвергентной границы наблюдается там, где столкновение краев континентальных плит приводит к поднятию материала горных пород относительно другой стороны разрыва – созданию гор, таких как Гималаи. Трансформные разломы (сдвиги) встречаются в тех участках, где фрагменты коры горизонтально скользят относительно друг друга, например перпендикулярно срединно-океаническим хребтам или, если это происходит на суше, как в случае разлома Сан-Андреас. В районах трансформных разломов силы консервативны, и кора ни создается, ни разрушается.

Перейти на страницу:

Все книги серии Научный интерес

Зачем мы спим
Зачем мы спим

До недавних пор у науки не было полного представления о механизмах сна, о всем многообразии его благотворного влияния и о том, почему последствия хронического недосыпания пагубны для здоровья. Выдающийся невролог и ученый Мэттью Уолкер обобщает данные последних исследований феномена сна и приглашает к разговору на темы, связанные с одним из важнейших аспектов нашего существования.«Сон — это единственное и наиболее эффективное действие, которое мы можем предпринять, чтобы каждый день регулировать работу нашего мозга и тела. Это лучшее оружие матушки-природы в противостоянии смерти. К сожалению, реальные доказательства, разъясняющие все опасности, которым подвергаются человек и общество в случае недосыпания, до сих пор не были в полной мере донесены до людей. Это самое вопиющее упущение в сегодняшних разговорах о здоровье. Исправить его как раз и призвана моя книга, и я очень надеюсь, что она превратится для читателя в увлекательное путешествие, полное открытий. Кроме того, книга нацелена на пересмотр оценки сна и изменение пренебрежительного отношения к нему».

Мэттью Уолкер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Так полон или пуст? Почему все мы – неисправимые оптимисты
Так полон или пуст? Почему все мы – неисправимые оптимисты

Как мозг порождает надежду? Каким образом он побуждает нас двигаться вперед? Отличается ли мозг оптимиста от мозга пессимиста? Все мы склонны представлять будущее, в котором нас ждут профессиональный успех, прекрасные отношения с близкими, финансовая стабильность и крепкое здоровье. Один из самых выдающихся нейробиологов современности Тали Шарот раскрывает всю суть нашего стремления переоценивать шансы позитивных событий и недооценивать риск неприятностей.«В этой книге описывается самый большой обман, на который способен человеческий мозг, – склонность к оптимизму. Вы узнаете, когда эта предрасположенность полезна, а когда вредна, и получите доказательства, что умеренно оптимистичные иллюзии могут поддерживать внутреннее благополучие человека. Особое внимание я уделю специальной структуре мозга, которая позволяет необоснованному оптимизму рождаться и влиять на наше восприятие и поведение. Чтобы понять феномен склонности к оптимизму, нам в первую очередь необходимо проследить, как и почему мозг человека создает иллюзии реальности. Нужно, чтобы наконец лопнул огромный мыльный пузырь – представление, что мы видим мир таким, какой он есть». (Тали Шарот)

Тали Шарот

Психология и психотерапия
Зачем мы спим. Новая наука о сне и сновидениях
Зачем мы спим. Новая наука о сне и сновидениях

До недавних пор у науки не было полного представления о механизмах сна, о всем многообразии его благотворного влияния и о том, почему последствия хронического недосыпания пагубны для здоровья. Выдающийся невролог и ученый Мэттью Уолкер обобщает данные последних исследований феномена сна и приглашает к разговору на темы, связанные с одним из важнейших аспектов нашего существования.«Сон – это единственное и наиболее эффективное действие, которое мы можем предпринять, чтобы каждый день регулировать работу нашего мозга и тела. Это лучшее оружие матушки-природы в противостоянии смерти. К сожалению, реальные доказательства, разъясняющие все опасности, которым подвергаются человек и общество в случае недосыпания, до сих пор не были в полной мере донесены до людей. Это самое вопиющее упущение в сегодняшних разговорах о здоровье. Исправить его как раз и призвана моя книга, и я очень надеюсь, что она превратится для читателя в увлекательное путешествие, полное открытий. Кроме того, книга нацелена на пересмотр оценки сна и изменение пренебрежительного отношения к нему». (Мэттью Уолкер)

Мэттью Уолкер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Изобретение науки. Новая история научной революции
Изобретение науки. Новая история научной революции

Книга Дэвида Вуттона – история великой научной революции, результатом которой стало рождение науки в современном смысле этого слова. Новая наука – не просто передовые открытия или методы, это новое понимание того, что такое знание. В XVI веке изменился не только подход к ней – все старые научные термины приобрели иное значение. Теперь мы все говорим на языке науки, сложившемся в эпоху интеллектуальных и культурных реформ, хронологические рамки которой автор определяет очень точно. У новой цивилизации были свои мученики (Джордано Бруно и Галилей), свои герои (Кеплер и Бойль), пропагандисты (Вольтер и Дидро) и скромные ремесленники (Гильберт и Гук). Она дала начало новому рационализму, покончившему с алхимией, астрологией и верой в колдовство. Дэвид Вуттон меняет наше представление о том, как происходили эти знаковые преобразования.«Наука – программа исследований, экспериментальный метод, взаимосвязь чистой науки и новой техники, язык отменяемого знания – появилась в период с 1572 по 1704 г. Последствия этого видны до сих пор – и, по всей вероятности, не исчезнут никогда. Но мы не только используем технологические преимущества науки: современное научное мышление стало важной частью нашей культуры, и теперь нам уже трудно представить мир, в котором люди не говорили о фактах, гипотезах и теориях, в котором знание не было основано на свидетельствах и где у природы не было законов. Научная революция стала почти невидимой просто потому, что она оказалась удивительно успешной». (Дэвид Вуттон)

Дэвид Вуттон

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература

Похожие книги

Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука