Читаем Азбука моей жизни полностью

Пока рыба готовится, все остальные блюда уже должны стоять на столе. Быстро выньте рыбу из воды и уложите на тарелку. Смешайте растительное масло с лимонным соком, укропом и полейте рыбу. Можно сварить картофель в мундире, смешать с маслом, посолить — и это будет самый лучший гарнир. Можно также подать зеленый салат с лимоном, оливковым маслом, перцем и петрушкой.

Рыбалка. Я люблю удить рыбу в маленькой реке, в окружении лугов и деревьев, используя в качестве наживки червяков и маленькие помидорчики. Я знаю, что рыба любит красный цвет.

Рынок. Рынок чуден зимой, когда торгующие крестьяне надевают на себя по три пальто, а изо рта женщины с красными от мороза щеками, когда она выкрикивает название своих товаров, валит пар, как из трубы паровоза.

Рэмю. Величайший актер! Незабываема сцена из фильма «Дамы Булонского леса». На маленьком пространстве в течение всего нескольких минут он сумел выразить самые противоположные эмоции.


С


Сабайон. Три белка, три ложки сахару перемешать до пены, добавить полчашки вина «Марсала». Все слить в посуду, поставить на водяную баню и начать взбивать, ни в коем случае не давая закипеть. Нужно брать высокую кастрюлю, потому что масса должна увеличиться вдвое. Кто имеет мужество, может попытаться взбить все прямо на маленьком огне. Подавать теплым.

Сад. Позволь нам испытать счастье, пойти в сад и поработать там.

Салат из огурцов. При чистке огурцов не начинайте с острого конца. Он часто оказывается горьким, и эта горечь может быть перенесена на весь огурец. Нарежьте тоненькими пластинками, добавьте соли, хорошо перемешайте и поставьте в холодильник. Выдержите там около часа. Перед подачей на стол уберите излишки сока, вышедшего из огурца. Приправы для огуречного салата могут быть самые разные. Можно взять уксус, растительное масло и петрушку, а можно — сметану и укроп.

Сало. Нарежьте кубиками и поместите в высокую кастрюлю вместе с тимьяном, майораном и луком. Поставьте на маленькое пламя. Вытопившийся жир охладите. Можно намазывать на черный хлеб, посыпав солью. Это моя слабость.

Самодисциплина. Необходимейшая из всех дисциплин.

Самообслуживание. Провозглашается как прогрессивная форма торговли. Однако единственный прогресс состоит в том, что покупатели выполняют работу уволенных продавцов. Если бы товары, который выбрал сам покупатель, уменьшились в цене, в этом была бы какая-то логика.

Сатин. Обманчивый материал. В куске выглядит прекрасно. Однако благодаря блеску платье из него обладает свойством «полнить женщин». Во Франции есть пара лишенных блеска сатинов, которые хорошо прилегают к телу. Однако в этой стране, известной своей склонностью к шелкам, их трудно найти.

Сатурн. Деспот звездного неба. Никто и ничто не может избежать его влияния.

Сахар. У французов есть обычай подавать к белому вину или кофе кусочек сахара. Его даже можно достать из стакана и громко пососать, не вызывая недоумения окружающих, а потом заменить новым. Конечно, на официальных приемах это не принято, потому там и не веселятся так, как в обычном ресторанчике.

Сахар. Корень многих бед. Лучше давайте детям мед.

Свекровь. Если вы чувствуете за плечами крылья, значит, у вас хорошая свекровь.

Свечи. В церкви или когда выключают электричество они необходимы. Но на обеденном столе — неуместны.

Свобода. Исполнение возложенных на тебя обязанностей — это и есть первый признак свободы.

Связь. Очаровательное французское слово для обозначения отношений между мужчиной и женщиной, которые не закреплены документами.

Сделай сам. На свете существуют миллионы людей, работа которых состоит в том, чтобы стоять у конвейера и монтировать одну и ту же деталь, не видя конечного результата и не имея представления о том, как будет происходить соединение всех частей.

Человеческий разум с трудом переваривает это положение и, если после трудовой недели появляется возможность поработать у себя в гараже, человек получает удовольствие, сравнимое с тем, которое испытал Леонардо да Винчи, когда осматривал собор в Милане.

Дети считают призыв «Сделай сам» скучным по той простой причине, что они занимаются этим с самого рождения.

Сезанн, Поль. Рассматривание его акварелей доставляет мне большую радость. Как человек он обладал множеством достоинств, однако мне особенно симпатично равнодушие к славе, роднящее его с Рильке.

Секс. В Америке — идефикс, а в других частях мира просто реальный факт жизни человека.

Сентиментальность. Тут уж ничем не поможешь. Я ужасно сентиментальна и не стыжусь этого.

Серебряный доллар. Люблю эти монеты, дающие возможность почувствовать настоящий вес денег.

Сигареты. Курить я начала во время войны. Это и сохранило мне здоровье.

Силовая политика. Играющие мальчишки приказывают друг другу: «Я покажу тебе мое, а ты мне покажи свое!»

Симпатия. Необходимейшее состояние души, более важное, чем стремление просто постичь человека.

Синатра, Фрэнк. Самый нежный мужчина из всех, кого я встречала.

Сирень. Ее запах просветляет жизнь. Никто не сумел загнать его во флакон, и это хорошо!

Сказка. Неизбежность счастливого конца — чудо сказки.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное