Б.Р. (Барбара Радзивилл из Явожно-Щаковой)

Приветствую тебя, мир учебника! Потому что к доске снова выходит биологичка. А теперь пусть все мужчины в зале закроют себе уши. Уважаемые женщины, говорит она театральным шепотом, им хуже, потому что исследования психологов выявили, что мужчины живут меньше и чаще подвержены… А вы, мужчина в темно-синем свитерочке, почему ушки не заткнули? У вас нет пиписьки? Есть? Тогда живо ушки закрыть! Так вот, они…

Я встал и начал пробираться к выходу. Собравшиеся в зале родители смотрели на меня как на последнего старого хрена. Ну и ну… Вижу, еще кто-то пробирается к двери… Это оказалась старая преподавательница польского. Идет с сеткой, в которой библиотечная «Анна Каренина» и туалетная бумага. Догоняю ее во дворе, она стоит перед клубом и курит сигареты «Пяст»[40]. Польские, я бы даже сказал древнепольские! Дошло? Дошло! Это не районные конкурсы чтецов-декламаторов, не выставка работ детей-инвалидов, рисующих ртом. Это не доклад в библиотеке о Пилсудском в годовщину его смерти. Она курит нервно, но уже готова к возвращению в свой мир. Придет домой, почитает за чашечкой кофе, который она получила за участие в этом балагане, забудет об этом мимолетном соприкосновении с реальностью. Когда-то в Руде она у нас преподавала, и у меня остались хорошие воспоминания. А потому я останавливаюсь рядом с ней и приветствую ее.

*

А, добрый день, пан Хуберт, добрый день… Что это… Вы это, пан Хуберт, видели? Таблетки Мурти-Бинга проглотили! ОНИ уже здесь![41] Она поправила очки, занимавшие пол-лица; а лицо махонькое, сморщенное. Она похожа в них на муравья. Здравствуйте, пани Малгося… Время такое, пан Хуберт, время такое… Я подталкиваю ее, вечно зацикленную на прошлом, к воспоминаниям прежних времен. И рассказываю ей о Барбаре Радзивилл, о том, что пишу воспоминания. На времена жалуемся. Радзивилл, говорит она, о, да! А не состояла ли она в родстве с теми Радзивиллами, у которых поместье в Неборове, и потом моя мамочка, когда она за Паца выходила, то… Да! Да, да, да, это была Марыська Иохельсон, его дочка, да, да, да, в пятидесятом… пятьдесят какой? В пятьдесят восьмом, да, потому что я тогда уже в институте училась, так вот она донос написала. Написала, что там… У той Зоси… У той Зоси, муж которой был известным математиком и хотел нелегально границу перейти, это она донесла в Управление безопасности, и его посадили. Да. И тогда им пришлось эмигрировать в США, а здесь сноха осталась. Тут сноха осталась, а Радзивилл-младший теперь будет восстанавливать права на имение. Да, да. Та Барбара была замужем за Гаштолдом в первом браке, а Гаштолды потом в Литве во время восстания…