Б.Р. (Барбара Радзивилл из Явожно-Щаковой)

Все, что девушки заработали, им пришлось отдать гинекологу за аборт, и, когда эти блудницы лежали на деревянных двухэтажных нарах, окровавленные бинты мокли в тазах. Посреди кемпинга! Все после абортов. И то ли моей мамочке жалко меня стало, то ли она слишком мало на этой своей мойке заработала, только спасла меня Матерь Божья от смерти в окровавленных тазах и тряпках. С той поры я всегда выступаю против абортов. Как и моя жена Божена, которая еще в познаньский период выкинула все, что только можно было выкинуть. В защиту жизни нерожденной мы направляем большие суммы, с налога можно списать. И не было бы меня теперь здесь, в сауне, с вами, сударь, посреди дымами окутанной земли этой исконно польской. И не было бы у меня моих дел с Пакистаном, с Индией, с Пуэрто-Рико. Тайна зачатия человека велика есть, сие великое торжество где-то в котельной дома отдыха прошло с участием раба Божия Бигуса. Все в копоти, все в саже, как из пекла! Ох и щедро расточает Господь дары Свои, слишком щедро… Мамаша, однако, женщина добрая и чистая. Даже потом получила квартиру в блочном доме в Бытове, потому что в течение многих лет была образцовой уборщицей в том кооперативе, который раздавал квартиры. Все подъезды всегда отлично, по-немецки, отмывала, хоть и жаловалась на ноги.

Короче, смастерил меня этот Бигус, закончился сезон, бакланы улетели, туманы повисли над озером, комары стали злыми, вечера все холоднее и холоднее, все больше освободившихся номеров, которые полагалось убрать и закрыть на ключ до следующего года. Начиналось Великое Проветривание: во всех домиках открывались форточки и приоткрывались окна, и держалось все в таком состоянии аж до следующего года, чтобы был сквозняк и не завелась плесень. Уехали солдаты, исчез и Бигус: как тот улан из песни, сел на коня и уехал, а девица себе косу отрезала. А Марыся очи выплакала. Вернулась назад, домой, в Млынок. Уговорили ее соседки, чтобы с прибытком своим, ставшим уже более или менее заметным, поехала автобусом в эти самые Семировицы, в гарнизон, и исполнила свою арию из «Гальки». Уже вижу, как его вызывают к начальству: «Увольнительная вам, рядовой Бигус, на сегодня вроде как и не положена, но женщина с брюхом под воротами части, вся в платки замотанная и с узелком, — вопрос жизни и смерти. Идите, но чтобы быстро назад и со щитом». Да разве кто когда быстро возвращался после такой продолжительной оперной сцены? Да на негнущихся? Да не потеряв головного убора?

Но дальше было еще хуже, чем в «Гальке». О чем разговаривали они у тех ворот, навсегда останется под покровом тайны, только на стене виднелись их тени: его — молодая, с сигаретой в руке, ее — с самого рождения старая, с самого рождения толстая и всегда в платочке. Однако поговорили… поговорили… Бигус свистнул, и как из-под земли стали вырастать друзья-приятели. Под стеною. Освещенные перегоревшей лампочкой на палке. Со стены, с фонаря, со сторожевой вышки. И тот, который рыжий, и тот, который бесстыжий. Что оказалось: этот самый негодяй Бигус сговорил своих дружков-летчиков, что если уж женщина в положении, то пусть по разочку ее попробуют, не опасаясь за последствия. А надо вам, сударь, сказать, что Семировице — это самая горячая кровь, самый что ни на есть пылкий во всей Речи Посполитой вояка. С наборов мазовецкого и поморского, а их-то земли ох бедные, зато парнями, ловкими и водку пить, и морду набить, изобильные. Как только возникает в них потребность —, скажем, Рацлавице, Вена[79], — так непременно всеобщее бурление начинается. С Мазовша мелкая бедная шляхта захолустная, склочная, затылки бритые, череп угловатый, словом, спесь и гонор! Заорали: ура-а-а! Наконец-то можно безнаказанно ей всадить и не бояться, что залетит! Так они к тому семени, что уже росток пустило, дополнительно подсыпали! Потому что следующее, к счастью, уже не пустит росток. Потому что на данный момент Марыхна — бесплодная Земля.

И как принялись черти меня играть, просто какое-то бесовство, сначала один черт меня выиграл, а потом другой черт меня выиграл. Я на землю легла, а он меня всю как есть выиграл — так мамаша рассказывала, а кашубское «выиграть» по-нашему будет «отыметь». А что, есть здесь элемент игры, как в казино.