Баба Люба, давай!

— Да мы все молодцы, — подвела итог Люба, — вместе мы можем многое. Надо только всегда помнить об этом.

«Все же хорошо, что удалось повернуть жажду признания у Милары в полезное русло. Она лидер на натуре, надо просто давать ей возможность показать себя» — размышляла Люба по дороге в академию. У неё появилась надежда на то, что Милара присмотрит и постарается защитить Тиа и других девушек, когда Люба уедет к эльфам. Все же, у семьи Милары есть огромное влияние, да и сама она умна и находчива, а сейчас еще начала чувствовать ответственность за судьбы других.

Вечер наступил быстро, Люба переделала все дела по дому и готовилась к занятиям, когда в окно постучал Даинор. Принц был мрачнее тучи.

— Что произошло? — сразу почувствовав неладное, спросила Люба.

Парень ничего не ответил, только подал Вильене руку, приглашая пройтись до полигона. Они некоторое время шли в тишине.

— Артефакты признали его, — наконец, признался Даин, — мои родовые артефакты признали этого самозванца!

— Что?

— Помнишь, я тебе рассказывал, что есть несколько артефактов, которые не позволят посадить на трон кого-то другого?

— Да, вроде трон и есть этот артефакт, так? — припомнила Люба.

— Так. И в его подлокотниках есть камни, которые меняют цвет, когда на трон садится тот, в чьих жилах течет королевская кровь. Камни бесцветные, но если сядет, например, моя тетя, они станут голубыми, если двоюродный брат — лишь слегка изменят цвет. А когда садится наследник, камни окрашиваются в синий.

— И они стали синими, когда на трон умастился тот франтик? — догадалась девушка.

— Да, — тяжело признался Даинор, — но это не все. Перстень и королевский венец тоже признали самозванца настоящим принцем. То есть мной.

— Погоди, а могли артефакты подменить? У регента было достаточно времени, чтобы сделать что-то подобное!

— Это древние артефакты, у них особый аурный фон. Подделать невозможно. По крайней мере, я не слышал об этом. Может, совет и регент смогли сделать то, что раньше считалось невозможным, — Даин нервно взлохматил волосы.

— Вероятно, они не меняли артефакты, но как-то смогли поменять камни… — предположила Люба.

— Там сложная система, камни, даже если их вытащить, не будут действовать. Артефакт работает только в связке. Трон плюс камни.

— А у тебя не может быть брата? Незаконнорожденного, например? — допытывалась девушка.

— Маловероятно, — покачал головой Даинор, — мой отец вел разгульный образ жизни. Уривар и его прихвостни боялись, что кто-то может получить бастарда, подложив под короля свою девушку, поэтому отцу подливали противозачаточный эликсир литрами. Это отразилось на его здоровье. Когда, наконец, наследник понадобился, отец долго не мог зачать ребенка. Но даже, если королю удалось каким-то образом заделать бастарда, камни бы не посинели. Сразу, как я родился, все артефакты окропили моей кровью, синеть камни должны, реагируя только на меня и моего отца. Отец давно погиб…

— А у тебя не могло быть брата-близнеца? Например, твоей матери во время родов могли показать тебя одного, а вас было двое… — Люба взглянула на скептическое выражение лица принца и затараторила, — что ты на меня так смотришь? Я стараюсь предположить даже самые фантастические варианты развития событий!

— Исключено! — отрезал Даин, — моя мать жива и здорова до сих пор. По официальным источникам она удалилась в монастырь, а потом умерла от лихорадки. Но на самом деле, жива. И, поверь, я её единственный ребенок от короля!

Оговорка от короля не укрылась от Вильены. Значит, мать Даинора жива и, скорее всего, второй раз вышла замуж и родила принцу братьев и сестер. Не так уж он и одинок оказался.

— Значит, они подменили артефакты, — сделала вывод Люба.

— Да, наверное, — огорченно вздохнул принц.

— Это как-то отразится на том, что… — начала девушка.

— Нет, для тебя все идет так, как планировали. Мы сами разберемся с артефактами.

Оставшийся до полигона путь пара проделала в молчании. На арене Даинор немного оживился. Люба рассказала об украшениях на площади и показала некоторые заклинания, что освоила за эту неделю. После Даин погонял её по тому, что они учили на полигоне и сделал вывод, что резерв у Вильены вырос. Она и сама чувствовала, что многое удается ей гораздо легче.

К разговору о политике они вернулись только на обратном пути. Когда они почти дошли до гостевого корпуса, Люба спросила.

— Что ты теперь собираешься делать?

— То же, что и делал раньше. В понедельник и во вторник сдам последние экзамены за третий курс, а потом уеду на две недели. Буду сдавать практику. Занятия на полигоне все это время будет вести Арих. Кстати, пока не забыл, — Даинор развернулся к девушке, — ты сможешь во вторник после занятий прийти в кондитерскую на площади Тхавора?

— Да, конечно! Я как раз планировала.

— Там с тобой встретится Фель. И дальше все, как вы договорились.

— А ты после практики навестишь нас в городе?

— Нет, — отрицательно покачал головой принц, — это будет подозрительно. За вами и так будут наблюдать.

— Погоди, мы ведь потом уедем. Получается, что видимся последний раз… — поняла вдруг Вильена.