Бабье лето

У Астаховой в эту ночь в отличие от предыдущих, как ни странно, голова ни о чем не болела. Она решила принять свободный стиль одежы, как и свободный стиль жизни. Она слегка потянулась, пару раз с удовольствием зевнула и тут же спокойно заснула.

Утро принесло блондинке куда более трезвые мысли, чем прошедшая ночь. Она уже не тешила себя удачными женихами или трудоустройством на работу. Несмотря на патовую ситуацию, Астахова не падала духом. Она знала, что в этот субботний вечер у них будут футбольные посиделки. Ее ждал очередной пучок информации о Германии и многое другое…

Появление Истомина она ожидала с большим нетерпением. Для мужчин она испекла русские блины. Едва раздался звонок, Астахова открыла дверь и с улыбкой встретила гостя. Затем пригласила его за накрытый стол, он стоял перед телевизором в гостиной. Не пришел без подарка и Истомин. Он принес бутылку итальянского вина. Друзья взяли себе за правило во время футбольного обозрения пить вино или пиво. При этом они не должны повторять своих названий. В основе это удавалось сделать. Ассортимент алкогольных напитков в стране был очень большой.

Через некоторое время любители футбола уселились за стол, включили телевизор и неспеша принялись кушать. После выпитого бокала вина сразу же стали делиться новостями, успехами и неудачами. Истомин чем-либо особым не удивил. Он целую неделю батрачил на капиталиста, затем чуть-чуть на себя.

Монолог блондинки о неудавшемся культпоходе в ночной Штутгарт, который чем-то напоминал жалобу, Истомин встретил с пониманием. Он то и дело качал головой или иногда тяжело вздыхал. Короткое повествование о встрече с негром, ищущим «Пуфф», седовласого мужчину, как и Васильева, рассмешило.

Надежда Астаховой на то, что ее информация вызовет у гостя шквал негодования или дюжину обобщающих выводов, в этот вечер не оправдалась. Он, к ее удивлению, почему-то больше молчал. Не выразил он сожаления и неудачникам. Олеся подобную реакцию восприняла неоднозначно. В отличие от прошлой встречи седовласый мужчина очень многое рассказал ей не только о своей жизни, но и о том, что беспокоило его на земле предков. Она на несколько мгновений задержала свой взгляд на собеседнике. Его лицо было сильно уставшим, с отеками. Она посмотрела на его руки. Они были несколько загрубелые, кое-где в ссадинах. Блондинка тяжело вздохнула. Ее друг, который был для нее чуть ли не кумиром, от тяжелой физической работы сильно устал. Сказывался и его возраст.

Астахова улыбнулась и повернулась в сторону Васильева, который в отличие от гостя, тут же одарил ее веселым взглядом. И все то, что рассказывал в этот вечер наставник для нее было ни только новым или интересным, но и вызывало необычное оживление. Олеся никогда не думала, что «Пуфф» был ничто иное, как дом проституток. Она также не могла представить, откуда темнокожий мужчина брал деньги для удовлетворения своих насущих потребностей. Воровал ли он, грабил ли он магазины, помогало ли ему социальное ведомство, для блондинки было неведомо. Она в одном лишь не сомневалась. С таким клиентом она не стала бы делить «любовное» ложе.

Рассмешил Астахову и эпизод посещения Васильевым зубного врача. В последнее время попасть на прием к врачам в Германии стало сложно. И по этой причине он записался к дантисту вперед за месяц. Как правило, он делал визиты к коренным немцам. Считал их не только высококвалифицированными специалистами, но и более культурными людьми. Польские, итальянские или русские фамилии у него особой симпатии не вызывали, не говоря уже о других.

Визит к врачу он, как правило, совершал в конце года. По его просьбе ему делали небольшую чистку костного образования. На этом все и заканчивалось. Затем в специальной книжечке ставили штамп, отметку о том, что его зубы прошли контроль. И не только ради профилактики посещал Васильев специалиста. Посещал его ради страха перед своим будущим. Ремонт зубов, не говоря уже о вставлении новых, было очень дорогое удовольствие. Пенсионер получал грундсихерунг (пособие для малоимущих) от государства, благодаря которому ему не дано было умереть с голоду. Это пособие исключало возможность посещать рестораны или хотя бы один раз в год съездить в отпуск.

На этот раз Васильеву было не до профилактического контроля. Коренной зуб на верхней челюсти страшно болел. Он обзвонил около дюжины врачей. Приемов на ближайшие дни не давали, все были заняты. Звонок в практику госпожи доктора Мюллер его по-настоящему осчастливил. Ему предлагали термин через час. Больной на всякий случай бросил себе в карман пару обезболивающих таблеток и почти на крыльях помчался к врачу. Едва он открыл дверь, как сразу же удивился. Возле кабинета госпожи Мюллер не было клиентов. У кабинета же напротив сидело несколько человек. Одни читали журналы, другие тихонько разговаривали между собою.

Васильев перевел дух и спокойно подошел к работнице регистратуры, подал медицинскую страховку. Вызвали его удивительно быстро, он даже не успел присесть.