Бабка Котяжиха

– Да что ты, миленькая ты моя? – подняла бабка её с колен и обняла, – Никуда я тебя не отдам. Жить у меня будешь. Ишь чего, а кто же мне огурцы-то солить будет, а? И яблочек ты мне обещала мочёных сделать на зиму, да капустки! Ишь ты какая, собралась она куда-то.

Бабка улыбнулась, и Алёнка, глядя на неё, тоже рассмеялась сквозь слёзы.

– Ступай, одевайся, да завтракать станем.

Алёнка побежала в свою светёлку одеваться, а бабка Котяжиха тяжело вздохнула, и пошла собирать на стол. Девушка оделась, причесалась, погладила кота, что лениво продолжал спать, растянувшись на её тёплой кровати, и пошла к столу.

После завтрака бабка Котяжиха сказала:

– Давай, посуду прибери, донюшка, да в лес с тобой пойдём.

– В лес?

– Да, за травами. Сейчас самое время их собирать, по такой росе. Но опять же каждой травке своё время. Иную на закате берут, иную в жаркий полдень, а мы сейчас станем ту брать, которую мокрой надо, в росе брать, на зорьке утрешней. Мы с тобой огородами пойдём, нечего тебе пока на люди показываться, чтоб не болтали, что ты у меня поселилась.

Алёнка кивнула, скорёхонько прибрала со стола, повязала на голову платочек, который дала ей бабка Котяжиха, обулась, взяла две больших корзины с лавки в сенцах, и они с Котяжихой вышли через огород, где была задняя калиточка, чёрный вход, и направились в сторону леса.

Лес полон был птичьего гомона и зелёного шума, ветерок ласково обдувал Алёнку, вороша и колыша подол её юбки и платочек на голове, касался мягким крылом волос и щёк, солнечные лучи, пробиваясь сквозь кружево листвы, щекотали нос и весело прыгали солнечными зайчиками вокруг, зовя поиграть с собой. Пролетали с гудением жуки, бесшумно порхали бабочки, с деловитым жужжанием проносились мимо пчёлы, басовито и бархатно подавали голос шмели, спросонья врезаясь в Алёнку и, недовольно ворча, устремлялись дальше. Алёнка словно попала в сказку, на душе у неё сделалось светло и радостно, улыбка не сходила с её лица, она счастливо жмурилась солнышку, напевала под нос какую-то песенку и шагала вслед за бабкой Котяжихой. Юбка её быстро промокла от росы, а утренний свежий воздух приятно охлаждал голову, унося прочь все печальные, горестные мысли. Алёнка присела на пенёк, и тут же из-под него, откуда ни возьмись, выбежал, пыхтя, ёжик. Он шёл важно и скоро, совершенно не обращая на девушку никакого внимания.

– Ой, смотри, бабушка, кто тут! – воскликнула девушка.

– А-а, пришёл старый знакомый, – улыбнулась Котяжиха.

– Вы с ним знакомы? – удивилась Алёнка.

– Знакомы, как ни приду в лес, так он выбегает, и после бегает за мной везде, пока не уйду. На-ко, вот, – она наклонилась к шарику с иголками, – Я тебе мясца принесла, поешь.

– Бабушка, так ведь ежи грибочки едят, яблоки?

– Нет, моя хорошая, – улыбнулась Котяжиха, – Хищники они, и мясом тоже непрочь полакомиться. Так вот я ему червяков накопала в огороде с утра – вкусны-ы-ы-ых.

Алёнка засмеялась.

– Ну что, пойдём?

– Ага, – кивнула девушка.

Пройдя ещё немного по тропке, бабка Котяжиха вдруг резко остановилась, оглянулась на Алёнку и поднесла палец к губам. Девушка тут же притихла, посмотрела туда, куда показывала бабушка, и замерла от восторга – на полянке стояла семья оленей. Как же они были прекрасны! Стоя на стройных длинных ногах, они, то жевали траву, то, поднимая головки, тонко-тонко нюхали воздух, и ноздри их подрагивали.

– Какие красивые! – прошептала Алёнка.

– Да, – кивнула бабка Котяжиха, – Они тут давно живут, я их частенько вижу, когда в лес прихожу. Давай обойдём их, чтобы не спугнуть, они на водопой идут. Там в лесу, недалёко, родник есть.

И они пошли потихоньку, стараясь не шуршать, в обход семейства.

В этот день Алёнка узнала столько нового, сколько не узнала и за все свои пятнадцать лет жизни. Бабка Котяжиха рассказывала ей про травки, бабочки садились на её голову, птицы слетались, не боясь, поклевать зерно из её ладоней, даже вышел на опушку заяц, поесть из её рук морковку, которую подала Алёнке бабка Котяжиха, она заранее захватила из дома угощение для всех – и пшено, и червяков, и морковку, и хлебные крошки.

Вместе с бабушкой набрали они полные корзины грибов и всяких трав, ягод да кореньев. Алёнка схватила самую большую корзину, но почувствовала, что ей тяжело, и она не донесёт до деревни такую тяжесть.

– Да куда ж ты, милая? В этой корзине почти три ведра будет. Давай-ка мы с тобой вот как сделаем…

Бабка Котяжиха подняла крепкую, сучковатую палку с земли, продела её сквозь ручки обеих корзин, и они с Алёнкой, взяв палку за концы, подняли её себе на плечи и понесли. Алёнка замурлыкала себе под нос песенку.

– А чего ж ты так тихо-то? – спросила бабка Котяжиха, – Давай-ка погромче, лес он песни любит слушать.