Бабочка и Хаос (СИ)

С тех пор жизнь Сякусяина изменилась. К его обучению приложили все возможные усилия, и даже вызвали нескольких старейшин из отдаленных северных земель, рассказавших о похожем случае потери зрения, произошедшем со знаменитым воином айну - Каяно Сигэру. Со временем мальчик приспособился к своему видению мира, и слепота перестала быть для него помехой. Обретя контроль над проклятой энергией в своем собственном теле, Сякусяин смог быстро поправить здоровье и больше не нуждался в целебных отварах. Он отлично ориентировался в пространстве и научился полагаться на все свои чувства, обострившиеся за годы тренировок. Более того, он вскоре стал одним из сильнейших шаманов племени. Его техника позволяла создавать направленный поток чистой проклятой энергии, способной проходить сквозь все препятствия. Отец долго готовил его к роли вождя и искренне верил то, что великие свершения предначертаны Сякусяину высшими силами.

Сейчас же, стоя лицом к лицу с Годжо Сатору, молодой человек понял, что настал переломный момент. От его решений и поступков зависит будущее айну. Он не мог позволить отцу обречь их народ на погибель.

Но прежде, чем Сякусяин успел что-то сделать, со всех сторон на Годжо полетел дождь из стрел. Тот с легкостью отмахнулся от них, словно от надоедливой мошкары. Кто-то быстро подхватил Сякусияна и Такэ под руки, потащив в укрытие. Внезапная волна проклятой энергии оглушила их и повалила на землю. На том месте, где они только что стояли, образовалась воронка в несколько метров шириной. Сякусяин поднялся на ноги и спрятался за деревьями. Он вновь поразился тому, какой разрушительной мощью обладал Годжо. Скольким воинам придется погибнуть, чтобы хотя бы задержать его на одном месте?

Тут же несколько медведей-шикигами набросились на врага, пытаясь разорвать его на куски, но Сатору уворачивался с невероятной скоростью.

- Не давайте ему и шагу ступить! - прокричал Такэ, обращаясь к своим воинам. Он уже успел перебежать к одному из зданий, находившихся неподалеку и оказался на противоположной стороне от Сякусяина.

С воздуха начали свою атаку и орлы-шикигами. Эти красивые и величественные птицы также служили айну многие столетия. Они бросались камнем вниз, пытаясь дотянуться до Годжо, но тот, использовав технику вращения, отбросил их далеко назад, сметая на своем пути деревья и вырывая их с корнем. Некоторые из воинов-айну не успели отскочить. Сякусяин увидел их тела, прижатые стволами к земле, и поспешил на помощь. Пробираясь сквозь густые заросли, молодой человек постоянно оглядывался, следя за ходом сражения. Вместе с другими мужчинами, ему удалось приподнять массивный ствол дерева и вытащить нескольких пострадавших, но Сякусяин видел, что силы были слишком неравны. Что бы ни предпринимали айну, их попытки нанести урон врагу оказывались тщетны.

«Все это нужно остановить…» - подумал Сякусяин, глядя на творившийся вокруг хаос. К нему пришло понимание, что выход был только один. От этой мысли вся тяжесть мира навалилась на него, но молодой человек решительно поднял «Голос Ветра» и направил стрелу. Лук стал продолжением его тела, его мыслей и воли. Он будто понимал Сякусяина и своей легкой вибрацией общался с хозяином, усиливая тем самым чувство единения. В последний момент Сякусяин, наконец, обрел гармонию и отпустил тетиву. Теперь пути назад не было.

Годжо заметил приближение стрелы и с легкостью определил, где находится тот, кто ее выпустил. Он хотел было направиться туда и поскорее разделаться с Сякусяином, все еще представлявшим для него опасность, но вдруг осознал, что эта атака направлена не на него. Проследив за полетом стрелы, Сатору обернулся и увидел ее мерцающий свет, похожий на хвост кометы. Когда она достигла цели, все айну вокруг замерли и притихли. Даже медведи, окружавшие Годжо, оцепенели.

Такэ Асаи взглянул на стекавшую по его груди кровь и, пошатнувшись, рухнул на землю. Его едва успели подхватить несколько стоявших рядом шаманов. Непонимающим и полным горькой обиды взглядом старик стал искать среди темных деревьев лицо сына. Он не мог произнести ни звука, из его горла вырывалось лишь глухое и жуткое предсмертное клокотание. Сякусяин вышел из-за укрытия и, крепко зажав в руке лук, произнес:

- Прости, отец. Мне пришлось так поступить… Но это единственное верное решение. По праву сильнейшего теперь я, Сякусяин Асаи, являюсь главой айну. Я отказываюсь от сделки с Гето Сугуру и прошу прекратить эту бессмысленную битву. Годжо Сатору, я предлагаю тебе мир.

Комментарий к Глава 20. Упущенная возможность