Бабочка в табакерке (СИ)

— Почему, если родился с крыльями, значит, Бог, а если с ногами, значит, отребье? Если бы не случай, он даже Рыцарем никогда бы не стал.Почему? — её крик эхом разнёсся по окрестностям.

Наконец жрица успокоилась, и все двинулись в обратный путь. Добирались медленно. Хильге то и дело опускалась на дорогу и шла пешком.Путнику стало заметно хуже, Таландре приходилось поддерживать его, чтобы он не сваливался с его спины. До усадьбы Рыцаря добрались только к полуночи. Хильге успела протрезветь и ринулась исполнять упущенные за день дела. Путника отнесли наверх и уложили в постель. Над ним хлопотала Озили. Она успела устроить молодым кентаврам хорошую выволочку за то, что потащили с собой Путника, которому и так нездоровилось. И Путника теперь тоже ругала шёпотом за его легкомысленную выходку. Но он уже спал. Во сне он увидел маму. Она плакала и смотрела куда-то сквозь него. А потом он увидел зеркало и не мог понять, то ли это он отражается в нём, то ли заплаканное лицо матери. Зеркало переливалось цветными пятнами, как тогда в операционной. Он коснулся рукой радужной плёнки, и она пропустила его. Он подумал и не захотел возвращаться.

========== Глава 16. ==========

— Мамочка, ты не плачь, мне там хорошо, — он произнёс это громко и чётко, но глаз так и не открыл.

Мать вздрогнула, заметалась, не зная, что делать. Аппарат в изголовье кровати издал ровный писк и отключился. Свет погас разом во всей больнице, не смотря на аварийные генераторы и прочую безопасность. В тёмные окна вошёл, сверкая огнями, равнодушный ночной город.

***

Путник умирал. Пот крупными каплями выступал на бледном холодном лбу. Дыхание было прерывистым и сухим. Хильге ругалась шепотом, она знала, что уже ничего не поможет. Антер оправдывалась, вчера он не выглядел таким уж больным. Путник открыл глаза и тихо проговорил:

— И здесь то же самое. Антер, дай руку мне. Не ругайтесь. Хорошо, что я вчера поехал с вами. Хоть мир ваш ещё посмотрел.

— Да, уж. Концерт ты вчера посмотрел, в трёх действиях, с антрактом и музыкальной паузой, — пробурчала Хильге. — Надо оставить с ним кого-нибудь. Только не говори ничего Дине, она и так еле жива от переживаний. Никогда не понимала, почему свадьба вызывает столько лишних эмоций. Я уже рада, что церемонию организовали с повозкой. Ещё не хватало, чтобы невеста брякнулась без чувств со спины жениха прямо в дорожную пыль.

К крыльцу подкатили украшенную цветами и лентами повозку, в которой должны ехать Рыцарь и Хильге. Традиционные свадьбы в Королевстве обходятся без подобных ухищрений. Может впервые за долгую историю существования Западных Врат невесту к алтарю поведёт человек. Клан жриц высказал недовольство (и чуть не удавился с досады), но отказать невесте не посмел, ведь Рыцарь вырастил Дину, как родную дочь. Молодежь же была только рада подразнить надменных храмовниц. Неунывающий Таландре потребовал, чтобы его тоже украсили цветами и бантами, и впрягся в повозку. Глядя на то, как невесту бьёт нервная дрожь, Хильге решила:

— Помирать, так с музыкой! В повозке с Рыцарем поедешь ты, а я прокачусь на спине твоего жениха, молодого и красивого, — она подмигнула Дине и потрепала её крылья, чтобы девушка хоть немного расслабилась. — Ты красавица! Всё будет хорошо, лишь бы Таландре от усердия не вывалил вас на дорогу.

Озили проводила процессию до самого выхода из поместья и вернулась. Путник полулежал на подушках, от отваров и притираний ему стало немного лучше, он видел в окно, как собирался в путь свадебный кортеж. Ему было неловко, что Озили из-за него не полетела со всеми. Ему тоже хотелось туда, на воздух, на простор. Он тихонько плакал, так, чтобы не услышала его сиделка. Смерть не обманешь. Кто сказал, что её нет? От неё не спасёшься даже в другой реальности. Так даже хуже. Это надругательство над надеждой.

— Ну, уж нет! Я не сдамся так просто! Я ещё поборюсь. Кто сказал, что я и здесь должен умереть? Мне помогут жрицы. Мне поможет сам Давр, это ведь он меня сюда вытащил. Я ему так и скажу — я не хочу, не хочу умирать!

Озили слышала из-за двери, как решительно кричит их странный гость «Не хочу! Не хочу». Она задрожала от страха и напряжения. Теперь ей нужно сделать всё в точности так, как наказывал Давр.

Нарядная кавалькада с шумом и песнями продвигалась по дороге обратно в усадьбу. Венчальная ночь пролетела быстро, но праздник продолжается! Впереди всех следовали счастливые новобрачные. Вокруг них отплясывал взлохмаченный Таландре. Повозку теперь тащил другой кентавр. Он то и дело останавливался и с громогласным воплем «За здоровье молодых» прикладывался к увесистому бурдюку. Пассажиры его мало обращали внимания на происходящее. Между ними шёл вовсе невесёлый разговор.

— Я решил: я уйду сегодня же. Дина счастлива, пока она поёт и танцует, пока не видит никого, кроме Холо, мне самое время исчезнуть.

— Сердце не хочет отпускать тебя, но я знаю, что ты прав. Так дальше продолжаться не может. В конце концов мы натворим глупостей. Мы и так слишком многое себе позволили, хотя с самого начала оба знали, что я себе не принадлежу.