Багровая книга

   Все же задержали без всяких причин пять человек -- четырех евреев и одного христианина, в качестве заложников. Командир, впрочем, уверил еврея Левита, что он это делает для удовлетворения своих товарищей. Заложников он отправляет в Мироновку с запечатанным письмом, в котором просит их освободить.

   И еще до расследования он заявил, что спешит:

   -- Нужно сегодня ехать в соседнюю деревушку Зелянки, чтобы посчитаться с тамошними крестьянами за старые грехи.

   Ушел с отрядом.

   Но как только солдаты вышли на дорогу Зелянки, послышалась сильная стрельба. Это их встретили зелянские крестьяне. Солдаты были слишком малочисленны против такого нападения и разбежались.

   Командир забежал в Россаву.

   И спрятался в крестьянском доме.

   Кто-то, как видно, указал зелянским крестьянам его убежище.

   Его вытащили на улицу.

   Расстреляли.

   Вскоре прибыл большой отряд с пулеметами из Мироновки.

   Зелянские крестьяне разбежались. Солдаты их преследовали до самих Зелянок.

   У деревни к большевикам навстречу вышли старые крестьяне с белыми флагами, просили прощения за своих сыновей и клялись, что больше этого никогда не повторится.

   После короткого раздумья солдаты простили деревушке.

   И направились обратно в Россаву.

Кровавая месть.

   ...Тут, совершенно неожиданно и психологически необъяснимо, они учинили вдруг кровавую расправу над евреями...

   Маленькими группами в 2-3 и 4 человека пустились они по еврейской части деревни, не пропустивши ни одной лавки еврейской, ни одного дома еврейского.

   Тут уже часто слышен был мотив:

   -- Нужно вам отомстить, вы расстреляли нашего командира.

   Вслед за этим требование:

   -- Давайте деньги... золото... серебро...

   75

   Свирепый удар нагайкой.

   Обнаженной саблей.

   Прикладом.

   Тут уж не помогал выкуп деньгами: получали ли деньги или нет -- все равно приступали к зверским действиям. Солдаты не экономили времени: одна и та же группа могла проводить в какой-нибудь квартире целые часы, вымышляя самые фантастические методы истязаний. Одного еврея солдат, требуя денег, бил рукояткой револьвера по зубам.

   Всего окровавил.

   Потом приказал сесть ему на стул.

   Голой саблей ворочал ему зубы.

   Затем всунул саблю в горло так, что брызнула струя крови.

   После этого поставил его лицом к стене...

   Выстрелил в него.

   Затем опять посадил на стул около стены и саблей нанес такой сильный удар по голове, что даже в стене остался глубокий след.

   ...Другого еврея, молодого, заставили раздаться и лечь.

   Стали пороть розгами.

   Он обмер.

   Его привели в чувство и заставили лечь лицом на землю.

   Выстрелили в него... и не попали.

   Затем положили голую шашку на шею и стали считать до трех, предупредив:

   -- Как отсчитаем три, отрубим голову.

   Сабля врезалась глубоко в шею. Затем приказали встать.

   -- Сми-и-рно!

   Затем опять лечь.

   Стали пороть розгами.

   Он снова обмер.

   Его привели в чувство холодной водой и опять начали истязать.

   Последовал приказ:

   -- На колени.

   Опять встать.

   Сми-ирно.--

   Еще раз.

   Опять встать.

   -- Сми-ирно.

   Опять.

   -- На колени.

   И приказ:

   -- Жуй землю.

   Минут десять смотрят, как молодой человек с тестем стариком жуют землю.

   76

   Все это происходило на глазах жены этого еврея, которую,-- это уж можно привести как мелочь,-- хотели в присутствии мужа изнасиловать...

   ...Фактов, которых никакая фантазия не могла бы придумать, Россава насчитывает много...

   Кровавая вакханалия была так велика, элементарнейшее человеческое чувство до того заглохло, что, когда ребенок заплакал при убийстве матери его...

   ...солдат воткнул ему револьвер в рот...

   Парализованную женщину 74 лет, которая уже свыше четырех лет переносит нечеловеческая страдания, сбрасывают с кресла и избивают шомполами так, что от кусков безжизненного тела остались какие-то обрывки мяса.

   Евреев, спасавшихся из деревни, хватали на дорогах, ставили в шеренгу, избивали и затем расстреливали, или наоборот: расстреливали и мертвых рубили шашками. В большинстве случаев с казнью не торопились. Медленно, как любитель, удлиняющий ощущение, тянули они минуты агонии, чтобы подольше держать человека с мыслью о неминуемой смерти, которая вот-вот наступит. Найденные на дорогах трупы так обезображены, что родители не узнавали своих собственных детей.

   ...Изнасилования...

   О них, по понятным соображениям, не рассказывают. Только в опущенных глазах еврейских девушек заметно существование ужасной тайны.

   В домах, покинутых хозяевами, убежавшими в смертельном испуге искать убежища, солдаты забирали из домашних вещей все, что только они находили для себя полезным и удобным. Мебель и большие зеркала превращали в щепки, книги разрывали. В некоторых домах взломаны железные кассы, для чего приходилось немало поработать.

   ...Оторваны обои, сломаны полы, разрушены печи.

   Искали, видно, спрятанные деньги.

   Вообще солдаты искали и находили деньги в таких местах, что неопытный человек никогда бы не добрался туда. Много награбленных вещей солдаты отдавали крестьянам местных и окружных деревень.

   Россавские крестьяне активного участия в погроме не принимали. Но каждый раз, когда насытившиеся погромщики бросали крестьянам крохи со своего богатого стола, они их охотно подхватывали и уносили к себе.